— Олоцага неприкосновенен, но Рамиро вне закона! — проговорила монахиня.

Старик Антонио многозначительно взглянул на графиню. То, о чем не подумали преподобные отцы инквизиции, успело уже созреть в голове женщины.

— Совершенно верно, преподобная сестра, — произнес великий инквизитор, — Олоцага неприкосновенен, Рамиро вне закона. Так пусть же этот дон Олоцага будет для нас только доном Рамиро! Мы не признаем амнистии, к которой вынудило Изабеллу Бурбонскую восстание. Предводитель «летучей петли» должен быть наказан не только государством, но и нами, святой инквизицией.

— В Испании небезопасно подступиться к Рамиро, которого защищает толпа, — заметил Фульдженчио.

— Никто не будет знать, что святая инквизиция ищет дона Олоцагу, — отвечал Антонио.

— Он поедет со свитой, — напомнила монахиня.

— Арест его в пределах Испании не обойдется без кровопролития и неприятностей, — прибавил опытный великий инквизитор Роза.

— Нам необходимо иметь на своей стороне О'Доннеля.

— Это нетрудно сделать, — усмехнулась графиня Генуэзская, — преподобный Фульдженчио знает смертный грех этого советника.

— Какой же? — спросил Антонио.

— О'Доннель корыстолюбив, — пояснила монахиня.

— Мы готовы удовлетворить все его желания, если он перейдет на нашу сторону. Рамиро должен быть схвачен. Мы поручим это двум надежным братьям, которые не остановятся ни перед чем и передадут нам его с помощью вооруженных фамильяров, — проговорил Антонио, — мы никогда не простим ему того, что он нам сделал! Нет пощады этим трем злодеям, лишившим нас святого брата Мерино. Я сам в состоянии наложить на них руку.

— Два верных брата к вашим услугам, преподобные отцы, они здесь, чтобы услышать ваши приказания. Эти братья храбры, отважны и умеют хранить тайну, — шепнула графиня.

— Назови их, — приказал Антонио.

В эту минуту раздался звонок, возвестивший об их приходе.

— Они идут, — сказала графиня.

Дверь тихо отворилась, и из темного коридора в зал вошли Кларет и Жозе.

Великие инквизиторы с удовлетворением посмотрели на благочестивых братьев, которых они уже успели узнать, каждого по-своему. Кларет был хитер, при случае и отважен, Жозе прекрасно годился для всякого рода темных дел.

Антонио мысленно поблагодарил монахиню за ее выбор, он как нельзя лучше подходил к их опасному предприятию.

Кларет и Жозе поклонились, скрестив руки на груди.

— Приветствуем и благословляем вас, благочестивые братья, — начал старик Антонио, — известно ли вам, с какой целью вас призвал сегодня ночью святой трибунал?

— Нам ведомо только то, преподобный отец, — отвечал Кларет со смиренным выражением лица, — что мы можем послужить нашему святому обществу. Приказывай, и, каким бы ни было твое приказание, мы готовы его исполнить.

— Известно ли тебе, брат Кларет, что предводитель «летучей петли» Рамиро освобожден от мирского наказания?

— Олоцага свободен, это лучше всего знает духовник с улицы Мунеро.

— Для Санта Мадре не существует имени Олоцага, мы знаем только того Рамиро, который приговорен к смерти, — сказал Антонио грозным голосом, — вы, благочестивые отцы, должны предать его в руки инквизиции.

— Живого или мертвого? — вполголоса уточнил Жозе.

— Живого, потому что он должен услышать от святого трибунала свой приговор и быть судим по нашему закону.