|
– Возможно, человек внизу не понял меня, – предположил я, продолжая стоять. – Я спрашивал мистера Ирвинга. – Я знаю, – ответила она. – Его нет. Я его жена. Мы друзья мисс Холт, и мы расстроены ужасно… из за ее неприятностей. Вы ее друг? Ее голос оказался для меня полным сюрпризом, потому что он совсем не подходил к ней. Она была стройной и не очень высокой, с маленьким круглым лицом и небольшим выразительным ртом. Но ее глубокий сильный голос скорее мог принадлежать женщине сержанту. Никакого намека на когти, о которых упоминала Джуди, но они могли быть спрятаны внутрь. – Новый друг, – сказал я. – Мы знакомы с нею двенадцать часов. Если вы читали утренние газеты, то могли заметить, что в тот момент, когда полицейские нашли тело в такси, она сидела у подъезда Ниро Вулфа с человеком по имени Арчи Гудвин. Я и есть тот самый Гудвин, и она наняла меня, чтобы выяснить некоторые детали. Она запахнула халат, прикрывая свои ноги. – Из сообщения по радио я поняла, что она наняла Ниро Вулфа. Она была арестована в его доме. – Это техническая неувязка. А вообще, мы оба занимаемся этим. Я встречаюсь с людьми, которые могут дать какую то информацию, и мистер Ирвинг в моем списке. Он уже в конторе? – Да, думаю, там. Сегодня он ушел раньше обычного, – хотя ее нога была в безопасности, во всяком случае, выше лодыжки, она снова поправила халат. – Информация какого рода? Возможно, я могла бы помочь? Я не мог спросить ее, рассказывал ли ей муж о том, что Мира сообщила ему о своем намерении воспользоваться машиной Джуди. Но она хотела помочь, и я сел. – Почти все может оказаться полезным, миссис Ирвинг. Был ли ваш муж или вы друзьями также и Фоуб Арден? – Я была. Мой муж, конечно, знал ее, но сказать, что они были друзьями – нельзя. – Значит, они были врагами? – О нет! Они просто не были ни тем, ни другим. – Когда вы видели ее в последний раз? – Четыре дня назад, в прошлую пятницу, на коктейле в доме Владо Кирнса. Я думала об этом, когда вы пришли. Она была жизнерадостным человеком. – С тех пор вы ее не видели? – Нет… – она собиралась что то добавить, но промолчала. Это было настолько очевидным, что я спросил: – Но вы что нибудь слышали о ней? Письмо или телефонный звонок? – Как вы узнали? – спросила она. – Я ничего не узнавал. Большая часть работы детектива – это предположения. Так это было письмо? – Нет, – она поколебалась, – я бы хотела помочь вам, мистер Гудвин, но сомневаюсь, важно ли это, и еще, конечно, я не хочу никакой огласки. – Конечно, нет, миссис Ирвинг, – я был полон сочувствия. – Если вы опасаетесь, сообщу ли я в полицию что либо из того, что вы мне расскажете, то совершенно точно – нет. Они арестовали моего клиента. – Хорошо. – Она скрестила ноги, взглянув вниз, чтобы убедиться, что ничего не выглядывает из под халата. – Я звонила Фоуб вчера днем. У нас с мужем были билеты в театр на вчерашний вечер, но около трех часов он позвонил мне и сказал, что неожиданно приехал его коллега с западного побережья, и он должен пригласить его пообедать. Тогда я позвонила Фоуб, и мы договорились встретиться без четверти семь у Мартини, пообедать и пойти вместе в театр. Я была там вовремя, но она не пришла… В четверть восьмого я позвонила ей, но никто не ответил. Я не люблю обедать одна в таких местах, как у Мартини, поэтому я подождала ее еще немного, оставила для нее записку в несколько слов и пошла к Шрафту. Ее там не было. |
