– Похоже на то. Твой папа был прав.

– Дурью маешься! – не выдержала Горгона. – Есть «отмычки». Запустил одну, и все ясно.

«Отмычки» – это кролик или Зиг Хайль. Животное или человек. Или – или.

– Вот он решит, кого выбрать, – показала на меня Горгона. – Имеет полное право.

Кого выбрать? Ну и задачка… «Почему я?!» – что-то запротестовало у меня внутри, что-то мелкое, скользкое, трусливое. Я раздавил этого червяка. Да, именно я. Имею право. Долго еще я буду избегать решения, которое надо было принять давным-давно и не тянуть до последнего? Не случайно Горгона каждый раз оставляла Зиг Хайля в живых, умная девчонка, понимала, что этот выбор никто за меня не сделает. Боюсь ответственности? Чего-то другого? Чего я на самом деле боюсь – в глубине холодного сердца? Может, боюсь стать взрослым?

Черная дыра пистолета опять смотрела мне в лицо, и опять я обмирал, слыша, как щелкает спусковой механизм, не зная, успел я или нет, заблокировал ли боевую пружину, и чернота нависала над сознанием, готовясь его поглотить, и спасение приходило в последний миг, в последнюю долю мига… Никак не забыть. Сидит эта дрянь в памяти. Сколько дней, сколько лет она будет меня отравлять? Пора освободиться…

– Кролик нам еще пригодится, с ним меньше возни, – сказал я. – Запускаем Зиг Хайля. Горгона, выведи его, пожалуйста, из транса. Хочу, чтобы он соображал что к чему.

– Где-то как-то – правильно, – сказала она. – Одобряю.

Несколько минут вождь банды «За Чистый Город» возвращался в сознание. Я с интересом наблюдал, как меняется его лицо. Он должен был все понимать. Когда он рванулся на прорыв, как заправский регбист, стало ясно – понимает. Лопата сгреб его за шкирку, поднял в воздух и обрушил на пол. Я не стал ходить вокруг да около.

– Ничего личного, кабальеро, только бизнес. Мы точно не знаем, есть ли здесь «мясорубка». Тебе предстоит это проверить. Если «мясорубки» нет, я тебя отпущу. – Горгона поморщилась. – Это твой шанс, и другого нет. Так что вперед, направление – туда.

Он опустился на колени и заплакал.

– Скажешь что-нибудь напоследок? – спросил я его.

– Правда отпустишь?

– Пойдешь отсюда, куда хочешь. Вон там выход из душевой, – показал я в сторону бытовки.

Сеньор де Лосано решился. Встал и побрел на негнущихся ногах к порталам.

«Мясорубка» там все-таки была.

Глава 11

– Как здесь тяжело, – пожаловалась Горгона. – На мозги жмет и жмет. И деваться некуда.

Весь путь она морщилась, мычала что-то себе под нос и постанывала, как будто ей больно. Иногда за голову хваталась. Даже говорить с нами начала нормальным языком, вдруг позабыв свою яркую неформальность (я еще подумал, а не придуривалась ли она раньше).

– Это называется ментальным давлением, – объяснил я. – Вся чернобыльская Зона – агрессивная в психическом смысле среда, из-за чего почти все формы жизни в той или иной степени владеют суггестией. Мне папа рассказывал. Местные сталкеры называют это пси-воздействием Зоны.

– Да читала я! Как будто мне легче от того, что понимаю.

– Дело привычки, – вставил свое лыко Эйнштейн. – Тебе бы просто поспать здесь часок-другой, и пси-фактор перестал бы обременять мозг. Но со временем у нас как раз напряженно. Потерпи, я уверен, скоро это пройдет.

– Терплю…

Четверть часа назад мы вынырнули под местным порталом, и пока ничего плохого с нами не случилось.