Еще через пару секунд топтания на месте Эрик кричит:

   — Вы что, развлекаться сюда пришли? Вздремнуть никому не надо? Деритесь, черт побери!

   — Но…

   Ал выпрямляется, опускает руки и спрашивает:

   — Нам начисляются очки или как? Когда закончится схватка?

   — Когда один из вас не сможет продолжать, — отвечает Эрик.

   — По правилам Лихости, — добавляет Четыре, — один из вас также может сдаться.

   Эрик смотрит на Четыре, сощурившись.

   — По старым правилам, — уточняет он. — По новым правилам сдаваться нельзя.

   — Смелые признают чужую силу, — возражает Четыре.

   — Смелые не сдаются.

   Четыре и Эрик еще несколько секунд глядят друг на друга. Передо мной словно два типа лихачей: великодушный и безжалостный. Но даже я знаю, что в этой комнате властью обладает Эрик, самый молодой лидер Лихости.

   Капли пота проступают на лбу Ала; он вытирает их тыльной стороной ладони.

   — Это попросту нелепо. — Ал качает головой. — Какой смысл избивать его? Мы в одной фракции!

   — Неужели ты думаешь, это так просто? — усмехается Уилл. — Давай, вперед. Попробуй меня ударить, копуша.

   Уилл снова поднимает руки. В его глазах появляется решимость. Он правда верит, что может победить? Один хороший удар в голову, и Ал его вырубит.

   Если, конечно, сможет дотянуться. Ал пытается нанести удар, и Уилл пригибается. Его шея блестит от пота. Он уклоняется от очередного удара, ловко обходит Ала и со всей силы бьет в спину. Ал кренится вперед и поворачивается.

   В детстве я читала книгу о гризли. Помню картинку, на которой медведь стоял на задних лапах, вытянув передние, и ревел. Именно так Ал выглядит сейчас. Он бросается на Уилла, хватает его за плечо, чтобы не дать ускользнуть, и сильно бьет в челюсть.

   Я вижу, как свет гаснет в глазах Уилла, светло-зеленых, как сельдерей. Его глаза закатываются, тело обмякает. Он выскальзывает из хватки Ала и мертвым грузом оседает на пол. Холодок бежит у меня по спине и распирает грудь.

   Глаза Ала широко распахиваются, и он приседает рядом с Уиллом, похлопывая его по щеке. В комнате воцаряется тишина, все ждут, очнется ли Уилл. Несколько секунд он не подает признаков жизни, а только лежит на согнутой руке. Затем моргает, явно оглушенный.

   — Подними его, — приказывает Эрик.

   Он жадно смотрит на распростертое тело Уилла, как голодный — на сытный обед. Его губы кривятся в жестокой ухмылке.

   Четыре поворачивается к доске и обводит имя Ала. Победа.

   — Следующие — Молли и Кристина! — кричит Эрик.

   Ал кладет руку Уилла себе на плечи и утаскивает его с арены.

   Кристина хрустит костяшками. Я пожелала бы ей удачи, но что толку? Кристина не слабая, но намного более хрупкая, чем Молли. Надеюсь, рост ей поможет.

   Напротив меня Четыре поддерживает Уилла за талию и выводит из комнаты. Ал мгновение стоит у двери и смотрит им вслед.

   Уход Четыре заставляет меня встревожиться. Оставить нас с Эриком — все равно что доверить детей няне, которая на досуге точит ножи.

   Кристина заправляет волосы за уши. У нее черные волосы длиной до подбородка, убранные назад серебряными заколками. Она снова хрустит костяшками.