– Есть. – Вил аккуратно пошевелился. Медведица повернулась к нему, предупредительно рыкнула.

– Вредить не буду, слово Защитника Изумрудной ведьмы, – четко произнес он, подтягивая к себе сумку.

Косолапая вновь повернулась ко мне. То ли поняла Вилидара, то ли… Да фиг его знает, каким может быть еще «то ли»!

– Иди сюда, малыш, – прошептала я, оказываясь очень близко к медвежонку. – Может быть немного больно. Сейчас.

Руки все еще дрожали, ладони потели от страха. Но меня пока не собирались разрывать на кусочки, а это уже хорошо.

Обхватив рукой заднюю лапку медвежонка, я прикоснулась к большой занозе и услышала тихий писк малыша. Ему было до ужаса больно.

– Тише, маленький, тише, – прошептала я, аккуратно вытаскивая сучок, – сейчас.

Медвежонок еще раз тихо пискнул, дернулся. А в моих руках оказалась окровавленная заноза.

– Вот, все хорошо. Вил, обработать.

Малыш еще раз пискнул от боли и уткнулся мордочкой мне в руки. Я чувствовала, как он дрожит. Как ему неприятно от всего того, что произошло.

А у меня будто рассудок помутился. Захотелось взять его на руки, гладить, шептать слова успокоения, качать, как ребенка.

– Вот, приложи. – Вилидар придвинулся ближе, протянул мне обычный зеленый лист, от которого разило алкоголем.

– Еще не все, маленький, – прошептала я, отбрасывая занозу и поглаживая медвежонка по голове. – Сейчас будет больно. Но так нужно.

Он продолжал скулить мне в ладонь.

А я выдохнула и провела листом по лапке. Медвежонок клацнул зубами и запыхтел еще громче.

– Тише. Тише, мой хороший. – Я уже совершенно забыла о том, что за всем этим наблюдает его мамаша. – Сейчас все пройдет. Вил, повязку бы наложить.

– Это лишнее, – осадил меня мужчина. – Того, что ты сделала, достаточно. Заражения не будет. Это ведь не домашний пес, они уже разберутся.

Медвежонок поднял на меня взгляд. Долго-долго смотрел, а потом благодарно лизнул ладонь. У меня же слезы на глазах навернулись от умиления. И в носу защипало.

– Ты можешь идти, – спокойно произнес Защитник. – Боли больше не будет.

Косолапый будто бы понял его, попятился назад, встал на четыре лапки. И, прихрамывая на заднюю, поплелся к маме. Медведица дождалась, пока ее чадо поравняется с ней, толкнула носом под попу и тихо рыкнула в нашу сторону.

– Она тебя поблагодарила, Александра, – раздалось за спиной. – Ты молодец.

Я еще несколько мгновений наблюдала за лесом, в котором скрылось косолапое семейство, и только потом позволила запоздалому страху выйти наружу. Слезы лились по щекам, обжигали кожу, я всхлипывала и улыбалась.

Подумать страшно, чем бы закончилась моя встреча с медведицей в обычном лесу. В обычном мире. А тут… тут есть место и страху, но чувство гордости и умиления намного сильнее.

– Александра, все хорошо? – Вилидар подал мне руку, помог подняться с земли. Потом сменил интонацию и резюмировал: – Все хорошо.

– Страшно-то как было, – сквозь всхлипы выдала я, вытерла слезы. И уже со смешком выдала: – Прости, что разбудила раньше полуночи.

– Тебе не за что извиняться. – Он поднял с земли ту самую занозу, которую я откинула в сторону. – А вот это уже странно.

– Что именно? – Я бросила взгляд на сучок.