V

(Ленинград, 1982)

Эхо потрясения, испытанного в тот момент, мгновенно выкинуло Нила из реальности воспоминания и перебросило на двадцать один месяц вперед, в реальность непосредственных ощущений.

— Костя, не мнись на балконе! — крикнул он. — Заходи давай, я не сплю, так валяюсь… В комнату с извиняющейся улыбкой вошел Асуров.

— Ты не позвонил, — сказал он. — Я начал беспокоиться. И вот… Ты позволишь?

Следователь показал глазами на стул. Нил кивнул. Асуров уселся, раскрыл портфель, достал оттуда пеструю цилиндрическую жестянку.

— «Нескафе», — прокомментировал Нил. — Однако!

— В управлении наборы давали, — пояснил Асуров. — Водички поставь.

Когда Нил, водрузив на плитку полный до краев ковшик, снова повернулся к столу, рядом с кофе появилось еще несколько разноцветных банок — красная с камчатским лососем, зеленая с молодым венгерским горошком и розовая с бельгийской ветчиной. Тут же красовалась длинная бесцветная бутыль причудливой формы, заполненная бесцветной же жидкостью. Нил пригляделся к фигурной этикетке.

— «Fassbind. Eau de vie. Kirsch. Made in France», — прочел он. — Знатное у вас управление. Пристроил бы по знакомству, я на машинке неплохо стучу. Асуров лукаво улыбнулся.

— Подумаем… — Он взял в руки бутылку. — ну что, сразу по чуть-чуть или сначала перекусим?

— Через полчаса мы стояли на палубе теплохода «Иван Тургенев», взявшего курс на Сухуми.

— И не единой мысли об Ирочке?

— Так, вскользь подумалось, что она вроде собиралась пройтись по магазинам и, стало быть, деньги на обратную дорогу у нее найдутся.

— Ты не мог бы припомнить точную дату, когда это произошло? Я как-то запамятовал, когда у нас День военно-морского флота. — Впервые за все время их общения Асуров достал ручку и раскрыл блокнот…

— Выгрузившись на следующее утро в Сухуми, мы первым делом оправились на рынок, прошлись по обильным промтоварным рядам и накупили всякое необходимое мне барахлишко — ведь я оказался здесь, не имея даже зубной щетки и запасных трусов. Попутно набрали белого и черного инжира, винограда, грецких орехов. Тащиться с двумя новенькими, до отказа набитыми сумками пришлось недолго — у самого базара Линда за червонец сторговала местного частника на «Жигулях», и мы с ветерком помчались, сначала по центральной улице Кирова, потом по щербатому узкому шоссе. Минут через сорок остановились возле высоких, настежь распахнутых чугунных ворот. Это оказался спорткомплекс «Эшера», одна из наших олимпийских баз. Директор принял нас как старых знакомых, угостил сухим вином и распорядился предоставить комнату в главном корпусе. К счастью, паспорт был при мне, и с оформлением проблем не возникло. Мы сразу побежали купаться, а после обеда созерцали уникальное зрелище — футбольный матч двух сборных СССР, мужской по конному спорту и женской по баскетболу.

— И кто победил?

— Не помню. Кажется, тетки… Мы ходили в горы, ездили в обезьяний питомник, в ботанический сад, обедали и ужинали в великолепном горном ресторанчике, директор которого, вконец огрузинившийся поляк, лично жарил для нас неподражаемые шашлыки, а конники пару раз дали нам прокатиться на призовых лошадях.