На протяжении девяноста минут люди попивают кофе с гиперприторным тортом, ликеры за $9 и оглушительно беседуют, затем свет в зале гаснет и начинается ежегодная 15-я церемония AVN. Далее следует калейдоскопический поток из неестественных благодарностей, пошлых шуток, эпилептических стробоскопов и лучей прожекторов, преследующих змеящуюся очередь из победителей, которые дают всем пять, пока идут между рядов к сцене, и всевозможных благодарственных речей – от всякой типичной для церемоний награждения сентиментальщины до моментов почти перикловой велеречивости, как например: «Дорогие члены МЕНСА и ревнители Шекспира!» – нараспев произносит Эл Голдштейн из «Скрю» шестидесяти двух лет, тучный, белобородый, с безумно растрепанными волосами, облаченный в спортивный пиджак с лацканами двух разных цветов, похожий при этом на того самого дядю по соседству, которому мама запрещала продавать бойскаутские шоколадные конфеты, и, упиваясь своей особой наградой за достижения в индустрии, признается, что чувствует, что давно заслужил ее. «Я хочу поблагодарить маму, которая раздвинула ноги и сделала все это возможным». Многие в зале встали: Голдштейн – икона порно. Он публиковал «Скрю» в Нью-Йорке на копире, когда большинство присутствующих в зале еще под стол пешком ходили. Он ниндзя Первой поправки. Он купается в аплодисментах и любит их, и вроде как даже вызывает нечто похожее на симпатию. Он определенно аватар бесстыдности современной порноиндустрии, ее современный персонаж в стиле «да-окей-я-мразь-но-если-отбросить-ваше-лицемерие-то-и-вы-тоже-мрази-зато-у-меня-хотя-бы-кишка-не-тонка-признать-это-и-наслаждаться-жизнью»: «Я салютую женщинам с IQ 11 и мужчинам с одиннадцатидюймовым членом. Настоящие герои – это хуи и пёзды, которые ебутся на экране. Они настоящие герои». Обратно к столику Голдштейна не провожают, а скорее несут.

Следом идет двадцатиминутное введение Роберта Шиммела и «Музыкальное посвящение истории взрослого кино», в котором девушки топлес танцуют попурри из диско, нью-вейва и т. д. Музыкальная группа на сцене выглядит потасканной и усилена неравномерно, на всех рубашки с отложными воротничками и перманентная завивка – это как смотреть последний сезон «Семейки Брэйди» сквозь одолженный бинокль. Сцену освещают автоматические прожекторы, цвета которых меняются без какой-то видимой системы.

15-я церемония награждения AVN длится три с половиной часа и больше всего напоминает непристойную и чрезвычайно щедро профинансированную школьную постановку. Смесь из кричащего самовосхваления и неуклюжей хореографии местами выглядит настолько неадекватно, что даже мило. Для объявления каждой награды на сцену всегда выходит не меньше шести человек, и никто, судя по всему, никогда не знает, чья сейчас очередь объявлять номинанта, и всегда есть пара человек, которые встают слишком далеко от микрофона и их почти не слышно, и другая пара – которые подходят слишком близко и создают такой брак по звуку, что за столиками возле сцены подскакивают люди и коктейли. Фильм «Сатир» от студии Wicked Pictures, номинированный во множестве категорий, постоянно называют «Сортир». Победителям после окончания благодарственной речи следует покидать сцену слева, но даже те, кто уже побеждал раньше и уже несколько раз проходил через этот процесс, постоянно забывают об этом, пытаются спуститься справа и сталкиваются с хостес, которые должны провожать победителей налево. Некоторые презентаторы вставляют в свои речи краткие сообщения о вреде наркотиков, пока рядом с ними нервно подергиваются и шмыгают другие презентаторы – не все, но некоторые, – кто, очевидно, под коксом по самое не балуйся.

Наверно, самый нейтральный и экономный способ описать церемонию – это сказать, что большая часть выступлений здесь ненамеренно смешные.