Мистер Дик Филт идет следом за нами, положив ладони на плечи ваших корреспондентов (мы, по сути, его выносим). У всех до сих пор звенит в ушах, и Филт почти кричит: «Вы знаете, в феврале у нас проходит церемония награждения XRCO. Премии критиков фильмов „18+“, сечете? Они не в Вегасе, и там ничего не подстроено. И при этом у них там такой же трындец».

1998, первая публикация – в том же году в журнале Premier с названием «Neither Adult Nor Entertainment» – «Не развлечение и не для взрослых»

Из сброрника Both Flesh and Not: Essays

Федерер во плоти и нет

Почти все, кто любит теннис и следит за мужским туром по телевизору, за последние годы наверняка испытывали то, что можно назвать Моментами Федерера. Это когда во время игры молодого швейцарца у вас отваливается челюсть, глаза лезут на лоб и вырываются звуки, на которые из соседней комнаты прибегает супруг/супруга, чтобы посмотреть, все ли с вами в порядке. Эти моменты переживаются еще интенсивнее, если вы играли в теннис достаточно, чтобы понимать всю невозможность того, что только что было сделано на ваших глазах. У всех нас есть свои примеры. Вот один. Финал Открытого чемпионата Америки 2005 года, Федерер подает Андре Агасси в начале четвертого сета. Средний по продолжительности розыгрыш с ударами с отскока с характерной схемой в виде бабочки сегодняшней силовой игры с задней линии, Федерер и Агасси дергают друг друга из стороны в сторону, каждый готовится к победному удару с задней линии… как вдруг Агасси бьет с бэкхенда мощный кросс, который ведет Федерера далеко налево, и Федерер успевает, но слишком коротко подрезает бэкхендом с вытянутой руки в точку в паре метров за линией подачи, чем, понятно, Агасси и кормится, – и, пока Федерер пытается развернуться и оказаться опять в центре, Агасси входит в корт, чтобы встретить короткий восходящий мяч, и мощно бьет в тот же самый левый угол, в противоход Федереру, и ему удается: Федерер все еще рядом с углом, но бежит к центральной линии, а мяч теперь направляется в точку позади, где он только что был, и времени развернуть тело нет, и Агасси за этим бэкхендом выходит под углом к сетке… а Федерер теперь берет и мгновенно включает заднюю передачу и как бы отскакивает назад на три-четыре шага, невозможно быстро, чтобы ударить форхендом из бэкхендового угла, пока весь его вес движется назад, и этот форхенд – ракета с подкруткой, по линии, мимо Агасси у сетки, который бросается за мячом, но тот пролетает мимо, прямо по боковой линии, и приземляется точно в правом углу на стороне Агасси, победный, – и, когда он приземляется, Федерер еще пританцовывает задом наперед. И воцаряется знакомая секундочка шокированного молчания нью-йоркских зрителей, а потом они взрываются, и Джон Макинрой с цветными наушниками говорит по телевизору (в основном как будто самому себе): «Как можно пробить победный с такой позиции?» И он прав: учитывая позицию Агасси и его скорость мирового класса, Федерер, чтобы обвести его, должен был послать этот мяч в пятисантиметровый коридор, и он смог – задом наперед, без времени на подготовку, не вкладывая вес в удар. Это невозможно. Какая-то «Матрица». Не знаю, какие звуки это спровоцировало, но супруга говорит, что вбежала – по всему дивану попкорн, а я стою на одном колене и глаза у меня как глазные яблоки из магазина приколов.

Короче говоря, это только один пример Момента Федерера, и всего лишь по телевизору, а правда в том, что телевизионный теннис по сравнению с живым теннисом – примерно то же, что порно по сравнению с прочувствованной реальностью человеческой любви.

С журналистской точки зрения, особых новостей о Роджере Федерере у меня для вас нет.