На одном побережье. Кто, если не ты? Чувствуете логику? У меня от этой логики давление триста на двести…
– Такого давления не бывает, – машинально возразила Регина.
– Это у тех не бывает, – отмахнулся комиссар, – кто с вами не знаком. Счастливцы! Ладно, пошли в ваш номер. Буду вводить…
– Меня что, не могли уведомить по коммуникатору?
– Не могли. Велели, чтобы лично.
Лифт, заключенный в стеклянную колонну, вознес их на шестнадцатый этаж. Войдя в номер, комиссар достал клетчатый платок, вытер пот со лба с таким видом, будто честно отмахал весь путь по лестнице – и упал на диван в гостиной. Диван охнул. Фрейрен крякнул. Прятать платок он не стал – сидел, промакивал бритый наголо череп. Зрелище не вдохновило Регину. Решив, что радушной хозяйки из нее все равно не получится, она ушла в спальню – переодеться. Фредерико Костандо снял ей «президентские» апартаменты. Жаль, похвастаться некому. Сукин сын Рамос отпадает, комиссар не оценит. Завести нового любовника? Нет, не успеем – завтра летим домой…
– Вы работали с аутистами? – вслед ей крикнул Фрейрен.
– Да. С вами.
– Очень остроумно, – третий комиссарский вздох сотряс стены. – Вам бы в цирк, клоуном… Так работали или нет?
– Два раза. Синдромы Кашпертрана и Претта.
– Это лечится?
– Аутизм? Частично.
Сняв платье, Регина достала из стенного шкафа кимоно – легкое, летнее. Всякий раз, завязывая пояс, она давала себе слово с завтрашнего дня сесть на диету. Слов за последние годы накопилось – на академический толковый словарь.
– Что вы делаете с аутистами?
– Бью ремнем. По голой заднице. Хотите попробовать?
– А если серьезно?
– Стимуляция лобных долей. Сектора инициативы и социальных навыков. Зона активного мышления. Зона ассоциативной речи…
Очень хотелось в ванную. Особенно после общения с адвокатом малыша Хорхе и господином Костандо. Вымыться, стать, как новенькая, вчерашняя. Но при комиссаре это было невозможно.
– …области Геринке и Трокка. Бинауральная ритмизация. Терапия конфликта…
– А медикаментозное лечение? Физкультура?
– Обязательно. А также диета и аудио-вокал. Но для этого не нужен врач-ментал. Психолог, дефектолог, логопед… Слушайте, мне надоело! Вы же все равно ничего не понимаете в пси-медицине. Зачем вы спросили?
– Вам назначили пациента.
– Любовница господина Костандо? Быстро же он…
– Что? – не понял комиссар.
– Ничего. Не обращайте внимания. Говорите, новый пациент?
– Мальчик, три года. Зовут Артуром.
– Три года? Поздно спохватились…
– Внука воспитывала бабушка. Слепая любовь и все такое.
– Кто же мне назначил это сокровище?
– Бросьте паясничать. Лучше спросите, как фамилия пациента…
– Фрейрен?
Вспомнив, что комиссар не так давно похоронил сына, Регина прикусила язык.
– Зоммерфельд, – ответил комиссар. – Артур Зоммерфельд.
– Артурчик… это наш Артурчик…
– Поздравляю…
– Я виновата перед вами, Региночка.
– Да что вы! Перестаньте…
– Я очень, очень перед вами виновата…
Кажется, комиссар говорил что-то еще. Кажется, в номер кто-то постучал, и даже вошел в гостиную, и даже вышел вон. Регина не слышала. |