Я не могу уделять ему много внимания… Разбудить няньку? Она сидит с ним целый день…
– Не надо. Завтра переговорю. Нянька знает унилингву?
– Еле-еле. Не волнуйся, я переведу. Или Каджар-хабиб. Это здешний доктор. Оригинальная личность: поэт, звездочет, врач. Унилингву освоил за год. Он часто бывает у меня в посольстве. Тяжелая судьба: был в опале, теперь в почете… Пошли спать, а? Завтра трудный день. Тебе приготовили гостевую комнату…
– Не хочу спать.
– Надо. С утра я покажу тебе Артура. А вечером мы отправимся на прием к его величеству. Если тебе не во что одеться, скажи. Я велю подобрать самое лучшее.
Слышать от Ника «я велю» было странно. Приходилось все время напоминать себе, что это Николас Зоммерфельд, и никто иной. Жених с «космической свадьбы». Жених хуторской кутхи-молодухи. Предатель-Ник. Вдовец-Ник. Отец-Ник. Так трогают языком больной зуб, всякий раз удостоверяясь: да, болит. Трогать – бессмысленно; не трогать – не получается.
С мужчиной, сидевшим напротив, хотелось познакомиться заново.
– На прием? К шаху?!
– Его величество любопытен. У слепца не так много радостей. Я обязан подавать рапорт в шахскую канцелярию о прилете каждого ларгитасца. И всякий раз Хеширут устраивает прием. Ты отрекомендована, как великий врач. Не бойся, от тебя ничего не потребуется. Поужинаем, послушаем музыку. Отделаемся дежурными восхвалениями. Веди себя спокойно и почтительно. Когда кланяюсь я, кланяйся и ты.
– Я могу отказаться?
– Нет. Это Шадруван. Тут не отказывают его величеству.
«Шадруван. Посольство Ларгитаса. Гостевая комната,» – подсказал рассудок, стряхивая сонную одурь. Регина машинально бросила взгляд на браслет-татуировку. Половина девятого по местному времени. Хватит разлеживаться, доктор ван Фрассен!
Вас ждет работа.
Босые ноги по щиколотку утонули в мягком ворсе ковра. Мигом позже скрипнула дверь, ведущая в соседнее помещение, и в спальне объявилась Фрида. С утра она избрала горалью ипостась, и зря. Коза с подозрением уставилась на ковер: это еще что такое? Не родичей ли шерсть?
– Осваивайся, – рассмеялась Регина. – А я приму душ. Не в курсе, где он тут?
Вместо душевой нашелся целый «банный покой». Сплошь полированный мрамор: пол, стены, потолок… Ванна была вытесана, похоже, из цельной глыбы: нежно-кремовая, с тончайшими персиковыми разводами. Воплощение варварской роскоши. Зато краны отсутствовали, как класс. И душ – за компанию. Взамен на полке красовалась полудюжина серебряных черпаков: от миниатюрного, игрушечного – до ведерного. Ну ладно, черпаки. А где прикажете воду брать? Ах, да, это же Шадруван!
Тут, небось, все слуги делают.
В углу с потолка свешивался шнур с кисточкой на конце. Регина протянула к нему руку – и замерла в нерешительности. Сама мысль о том, что ее будет обслуживать живой человек, выполняя функции простейшей автоматики, казалась нелепой и унизительной. Но выбора не было. Поколебавшись с минуту, она с решимостью солдата, жертвующего собой ради победы, дернула за шнур. Вместо ожидаемого звона колокольчика послышался легкий шелест. Краем глаза Регина уловила какое-то движение и торопливо обернулась, едва не упав на скользком полу. Одна из мраморных плиток над ванной отъехала в сторону, явив взору привычную панель управления. Добро пожаловать в комфорт, доктор ван Фрассен!
Вот так, значит, оберегают туземцев от «цивилизационного шока»?
После душа, одевшись и наскоро обследовав апартаменты, Регина обнаружила ряд потайных «техно-сюрпризов». В бюро прятался универсальный терминал, подключенный к внутрипосольской сети и базам данных. |