— Если позволите — я, координатор, — учтиво проговорил Рыков.

— У вас достаточно своих проблем, Герман Довлатович. Может быть, это сделаете вы, Юрий Бенедиктович?

Советник президента коротко поклонился, бросив на Рыкова ничего не выражающий взгляд. Но Герман Довлатович понял настоятеля. Именно Юрьева готовил Бабуу‑Сэнгэ себе в преемники, а этого допустить Рыков не мог.

— И третье, особенно тревожное. Братья, как авеша Адепта, я посвящен в кое‑какие дела «розы реальностей», и получил оттуда странный слух.

— Слух?! — недоуменно проговорил кто‑то в тишине кельи.

— Иначе назвать эту информацию нельзя, потому что ее невозможно проверить. Там, наверху, растет недовольство деятельностью инфарха, якобы покровительствующего простому смертному из нашей реальности…

— Это мы знаем, — раздался тот же голос, принадлежащий самому нетерпеливому из кардиналов — Блохинцеву. — Это не слух, я имею в виду недовольство.

— Вы не дослушали, — мягко пожурил его настоятель. — Слух же заключается в том, что якобы произошло изменение.

В келье наступила полная тишина. Затем раздался шорох одежды присутствующих и снова — тишина.

— У них? — задал вопрос Головань. — Где произошло изменение?

— У нас!

Слово прозвучало как пощечина, и после него тишина длилась дольше.

— Чушь! — сердито сказал Блохинцев. — Мы бы почувствовали.

— И все же прошу вас проанализировать сказанное, — бесстрастно сказал Бабуу‑Сэнгэ. — Что‑то действительно произошло, какое‑то значительное событие, не замеченное нашим сознанием, и есть основание полагать, что слух этот — данность! Ведь исчез же из часовни на территории Троице‑Сергиевой лавры эйнсоф…

Взгляды восьми кардиналов красноречиво говорили об их изумлении и недоверии, и координатор Союза добавил задумчиво:

— Такое впечатление, что в нашей реальности появилась сила, с которой придется считаться…

После совещания Рыков отозвал во дворе храма в сторонку Юрьева и сказал без обиняков:

— Юрий Бенедиктович, отдай мне Соболева. Я давно за ним наблюдаю, это ганфайтер из военной контрразведки, и он мне был нужен для замены одного комиссара в «чистилище». Я поработаю с ним и, если не склоню к сотрудничеству, верну обратно.

— Бабуу не одобрит эту передачу, — хмыкнул советник президента, плотно сбитый, с породистым крупным лицом, с длинными волосами. — А кого ты хочешь убрать, уж не Графа ли?

Рыков растянул в улыбке бледные губы, не удивляясь осведомленности Юрьева. Каждый из них имел свою систему разведки и сбора данных, и каждый защищал свои интересы, что не мешало кардиналам, в официальной жизни страны стоящим по разные стороны баррикад, делать общее дело.

— Ну так как?

— Действуй, — пожал плечами Юрьев. — Но в обмен сообщи, когда найдешь «глушаки», и отложи для меня парочку. Коль уж не повезло найти нечто подобное среди Великих Вещей Инсектов, пусть хоть эти штучки будут в нашем арсенале.

Рыков кивнул, не рискуя ничем. Он не собирался выполнять обещание, данное обреченному человеку.

НОВЫЕ «СТАРЫЕ» ВСТРЕЧИ

Не секрет, что акулы никогда не болеют. Не секрет — почему не болеют: потому что владеют эндогенным дыханием.