Ну и Лисья Правда перестала «отмалчиваться» про Пряный, время от времени разражаясь типично-лисьи саркастично-восхищёнными статьями про действия нового губернатора. Сравнивая со статьями про прошлого — новый справлялся неплохо. Кстати с рыжей, похоже, Бач переговорил, так что несмотря на время от времени надуваемые губы, в разговорах стали проскакивать вполне практические планы на будущее.

Появилось несколько заказов, от одного из которых я даже отказался, несмотря на то, что он был адвокатским. Совершеннейший бесперспективняк от богатого купца-одарённого, видимо, полагающего что Михайло Потапыч — специальное приспособление, которое недорого вытащит из Корифейства много денег. Так ещё на расклад на пальцах, что ни по законам, ни по укладам, его претензии не обоснованы — не реагировал! Так что околачивательный бивень нашёл свою цель, и в качестве околачивательного приспособлени проявил себя вполне положительно.

Остальное — видомская «рутина». Проверки, изведение навок, со вполне пристойной оплатой. В общем, жизнь стала достаточно ровной, что меня искренне радовало.

И вот, в очередной отъезд рыжей для инспекции семейного секс-шопа (и подготовке к «отходу от дел» — призналась таки, «чем занимается», подарив несколько весёлых минут, хотя не ржать было сложновато) заваливается в услугу пожилой, довольно слабый владетель. Представляется Фикосолом (что-то про такой род упоминалось, но давно и неправда), сам по себе — териантроп-камышовый кот. Я, конечно, к кошакам драным без особой приязни отношусь, как и Потап, но клиент есть клиент, пока своим безобразным поведением не нарвался на бивень.

— И какая услуга Медвежьей Услуги вам потребна, уважаемый Фикосол? — уточнил я после расшаркиваний. — Видома или поверенного?

— Пожалуй, почтенный Потапыч, и так, и этак, — несколько удивил меня потенциальный клиент.

28. Неликвидный актив

— А конкретнее, уважаемый? — уточнил я, на что Фикосол задумался, формулируя.

Вообще — не слишком мне понравился этот деятель. Начиная от естественной нелюбви к кошачьим, заканчивая своей, несвойственной для владетеля серостью. Последняя была прямо «кричащей» — небогатая одежда, без попытки её «приукрасить» рюшками, финтифлюшками и бижутерией со всякой позолотой, чем грешили даже самые нищие владетели — голодают, но ноблесс оближ. Это не хреново, но нетипично, да и если у клиента нет денег — какой он, в задницу, клиент? Так, потерпевший посторонний, разве что с дела что-то полезное можно поднять, чего я в деле с владетелем на текущий момент не предвижу.

Но с другой стороны — клиент мне и не должен нравиться, вообще-то. А живу я в государстве, основанном и управляемым гривастыми кошаками, часть из которых прямо предпринимали в мой почтенный адрес враждебные действия. Так что прежде, чем кобениться и хвататься за околачивательный бивень, я решил всё-таки выслушать этого владетельчика, потому что владетелем его назвать язык не повернётся. Да и интересно, если начистоту, это как: «и так, и этак»? Поверенный работает с законами, укладами, имуществом и судами. Видом — с навью, предпочтительно навками, сильными духами. И вот как-то у меня, несмотря на богатое воображение, два этих направления деятельности не складывались.