— В самом деле?.. — откликнулся Генрих, по-прежнему не в силах справиться с изумлением при виде двух сверкающих красотой юных женщин, одинаковые синие глаза которых блестели лукавством. — А ее величеству это тоже… неизвестно? — спросил он. — Для нее это тоже будет сюрпризом?

— Сейчас она все узнает, — ответил Гарет, с трудом удерживаясь от улыбки. — Если вы поведете леди Мод, герцог, я буду сопровождать ее сестру. Королева нас ожидает.

Мод продела свою ручку под руку Генриха и улыбнулась ему, при этом ее длинные ресницы затрепетали.

— Я скучала по вас, милорд, — прощебетала она.

— Боюсь, не так сильно, как я по вас, моя дорогая, — отозвался Генрих, но глаза его довольно блеснули — слова Мод были ему приятны. — Вы совсем поправились?

— О да, сэр, — ответила Мод непринужденно. — Никогда в жизни не чувствовала себя лучше.

— Как это ни странно, но и мне кажется, что я не видел вас краше, чем сегодня, — заметил Генрих. — Похоже, вы слегка загорели. У вас на переносице, вот здесь… — он легким движением коснулся ее лица, — у вас здесь появились мелкие веснушки. Как это могло случиться, если вы не вставали с постели?

— Я сидела у окна, милорд, — ответила Мод с подобающей скромностью. — Солнце мне полезно. А вы считаете, что эти веснушки меня обезобразили?

— Нет… нет… ни в коей мере! — поспешил успокоить ее король. — Они восхитительны, право же, восхитительны! Просто я слегка удивлен, — добавил он вполголоса.

Мод улыбнулась.

Все они двинулись дальше по вымощенной плитами аллее через лужайку к парадной двери дворца. Теперь Миранда не испытывала ни малейшего страха, как при первом своем появлении при дворе, но сегодня у нее были другие причины для беспокойства. Генрих, судя по всему, спокойно принял «сюрприз» графа, но было неясно, как к нему отнесутся остальные. Однако ответ на этот мучивший их всех вопрос они получили очень скоро.

Первыми, кто их увидел, были братья Росситер. Брайен остановился, будто окаменев. Он открыл рот, потом закрыл, глаза его, казалось, готовы были выскочить из орбит, а взгляд метался с одной девушки на другую. Улыбка Кипа показывала, что он ожидал чего-нибудь в этом роде. Он склонился над рукой Миранды и бросил быстрый загадочный взгляд на Гарета, ответившего ему вежливой и спокойной улыбкой.

— Ее величество готова принять графа Харкорта.

Гарет кивнул лорду-камергеру.

— Мои подопечные… — Он предложил руку каждой из них.

Генрих с крайней неохотой отпустил Мод, и взгляд его следовал за ними, а между бровей короля образовалась суровая морщинка. Видимо, что-то ему не давало покоя.

Они проследовали через анфиладу комнат, не обращая внимания на шушуканье, взгляды и шепот, следовавшие за ними по всему пути. Гарет чувствовал напряжение сестры и сам волновался. Это было тяжким испытанием. Если королева благосклонно примет его историю, то никто не посмеет в ней усомниться и даже задать ему хоть один вопрос. И что бы он ни говорил, ему было небезразлично мнение королевы и света. Потому что его честолюбие не умерло. Оно так же, как и прежде, гнало его вперед. Только теперь оно приняло иную форму. И название ему было Миранда.

Елизавету мало чем можно было удивить, и, когда граф Харкорт представил ей леди Миранду д'Альбар, она просто молча разглядывала ее несколько минут, которые всем показались вечностью.

Наконец она поднялась с места и потребовала.

— Объяснитесь, милорд. Я не понимаю.

— Я в течение долгих лет делал попытки разузнать, что случилось с сестрой-близнецом леди Мод, мадам, — начал рассказ Гарет. — Мои люди прочесывали Францию вдоль и поперек, и вот наконец несколько месяцев назад их поиски увенчались успехом.