Я услышала довольное хихиканье и, подняв голову, заметила мальчика, висевшего на дереве, как обезьяна. Он совершил неожиданный прыжок и приземлился рядом со мной.
– Хелло, мадемуазель. Я – Ив Бастид.
– Добрый день.
– Это Марго. Марго, спускайся вниз, не будь глупой.
– А я не глупая.
Из-за листвы выглянула девочка и ловко спустилась по стволу на землю. Она была немного младше брата.
– Мы живем здесь, – сказал мне мальчик. Девочка кивнула в знак согласия и с любопытством посмотрела на меня.
– Очень милый дом. Вам, наверное, очень хорошо в нем живется.
– Ив! Марго! – раздался голос из глубины дома.
– Это наша бабушка, мадемуазель.
– Мадемуазель, – сказал Ив, слегка смутившись, – не зайдете ли к нам, чтобы повидаться с бабушкой?
– Буду очень рада, – сказала я, улыбнувшись девочке, которая сделала очень милый книксен. Какие милые дети, подумала я. Совсем не похожи на Женевьеву.
Мальчик побежал вперед, чтобы открыть железные ворота, и церемонно поклонился, придерживая их и давая нам пройти. Девочка шла рядом со мной и, чуть забежав вперед по петлявшей между кустами дорожке, закричала:
– Мы уже здесь, бабушка!
Переступив порог холла, я услышала старческий голос:
– Ведите английскую леди прямо сюда.
Я вошла и увидела женщину, сидевшую в высоком кресле. У нее было смуглое морщинистое лицо. Седые волосы почтенной дамы были уложены в высокую прическу. Темные умные глаза прикрывали тяжелые веки, натруженные руки со вздувшимися венами, все в темных пятнах, которые у нас в Англии называют «цветами смерти», спокойно лежали на подлокотниках кресла.
Она улыбалась мне так приветливо, как будто с нетерпением ожидала моего прихода и теперь была несказанно рада меня видеть.
– Вы простите, что я не могу встать вам навстречу, мадемуазель, – сказала она. – Мои ноги иногда бывают такими непослушными, что требуется целое утро, чтобы встать, а потом целый вечер, чтобы снова усесться в кресло.
– Прошу вас, не беспокойтесь, – ответила я и пожала протянутую мне руку. – Очень мило, мадам, что вы пригласили меня зайти в ваш дом.
Дети, пристроившись с обеих сторон бабушкиного кресла, с любопытством и гордостью посматривали на меня, как будто я была какой-то редкостью, которую им удалось добыть.
Я улыбнулась:
– Такое впечатление, что вы меня знаете, хотя и сомневаюсь, что у вас была возможность узнать обо мне.
– Ив, предложи кресло мадемуазель.
Мальчик придвинул мне кресло, тщательно установив его прямо напротив кресла, в котором сидела старая бабушка.
– В нашей округе все обо всех знают. Наша фамилия Бастиды.
Я уютно устроилась в кресле.
– Так все-таки откуда вам известно о моем приезде? – спросила я.
– Мадемуазель, новости в округе распространяются очень быстро. Мы в первый же день узнали о вашем приезде и очень надеялись, что вы навестите нас. Этот дом был построен Бастидом, мадемуазель, и в нем всегда жили Бастиды – с самого начала. До этого семья обитала в поместье, потому что Бастиды всегда выращивали виноград и делали вино. Говорят, что никогда не было бы вина Гайяра, если бы не было Бастидов.
– Ах, вот как. Виноградники принадлежат вам.
Тяжелые веки совсем прикрыли глаза, и пожилая женщина рассмеялась:
– Как и все остальное в этой округе, виноградники принадлежат графу. Это его земля, его владения. Все здесь – его. А мы – рабочая сила и, хотя говорим, что без Бастидов не было бы вина Гайяра, имеем при этом в виду, что производимое здесь вино не было бы достойно этого имени. |