|
А надеяться, что наркаш будет держаться до бесконечности, не приходится. Значит, не исключена возможность, что фургон с пиццей вдруг притормозит в соседнем с такси ряду, кто-нибудь высунет из окна кабины автомат, и задняя стенка такси вдруг станет похожа на залитую кровью терку для сыра. Эдди беспокоился бы сильнее, если бы его продержали не два часа, а четыре, а если бы его продержали не четыре, а шесть часов, он был бы очень встревожен. Но всего два... Эдди подумал, что Балазар не усомнится, что уж два-то часа он молчал. И захочет узнать насчет товара. А настоящей причиной того, что Эдди оглядывался назад, была дверь. Она его завораживала. Когда таможенники наполовину снесли, наполовину сволокли его вниз по трапу в административный сектор аэропорта Кеннеди, он оглянулся через плечо и увидел, что дверь - там, несомненно, неоспоримо реальная, хоть это и было невероятно; она плыла за ним на расстоянии примерно трех футов. Он видел, как волна за волной накатывается и разбивается на песке; видел, что там, за дверью, начинает смеркаться. Эта дверь напоминала "загадочную картинку", в которой замаскировано какое-то изображение; сначала ты никак, хоть умри, не можешь его увидеть, но потом, когда ты его уже углядел, то никак не можешь перестать его видеть, как ни старайся. Дверь исчезала дважды - оба раза, когда стрелок возвращался в свой мир без него, и это было страшновато: Эдди чувствовал себя, как ребенок, у которого перегорел ночник. Первый раз это случилось во время допроса на таможне. Мне придется уйти. - Голос Роланда отчетливо прорезался сквозь очередной вопрос, который ему задавали. - Всего Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
