Итак, мы приблизились к берегу, и вот однажды я поймал в свою подзорную трубу мыс со знакомыми очертаниями, затем устье реки и особенной формы купу деревьев — все эти приметы были обозначены на одной из моих карт. Значит, мы вышли к точке, находящейся в нескольких днях плавания к северу от моих узких песчаных островов, которые отделяют от моря проливы в том месте, куда я стремлюсь.

Тем временем Лила выложила нам свою историю. Она забаррикадировалась на камбузе с ключами от кладовых в кармане и отказывалась впустить кого-нибудь или дать пищу, пока Хандсел не окажется в кандалах, а ключ от них — у нее в руках. А до того время от времени принималась готовить, давая запахам своей стряпни распространяться по кораблю.

Говорят, на деревянных кораблях плавают железные люди — ну что ж, так оно и есть, и большей частью им требуются железные желудки, чтобы переварить морскую кормежку: солонину, твердую как железо, и галеты, полные червей. А Лиле немало приходилось готовить для крепких и крупных мужчин, и она знала силу оружия, которым владеет.

Два дня они терпели, а потом принесли ей тот самый ключ, и во главе их явился Джон Тилли, славный моряк, который не любил ни Хандсела, ни его породу. Тилли, хоть еще молодой, успел уже много походить по морям…

Я стоял на юте, следя за морем и держа наготове подзорную трубу, чтобы рассмотреть любой необычный предмет далеко на воде, как вдруг этот Тилли явился ко мне.

— Капитан, — начал он, — есть у нас на борту человек, с которым вам надо бы поговорить. Зовут его Джейго, и он с Англси, как и девчонка.

Что-то в его поведении показалось мне странным, и я спросил:

— И кто же такой этот Джейго? У него что, жалобы какие-нибудь?

— Ничего такого! Он с самого начала держал мою сторону, что надо повязать Хандсела. Отличный моряк, капитан, и добрый боец, но временами накатывает на него какая-то странность, а вот сейчас он ощущает страх.

— Страх?

— Ну да, опаску перед водами, что впереди. Он знает берег, о котором вы говорили, и то место, куда мы идем. Он бывал в обоих проливах и поднимался вверх по одной из рек, но страх у него вызывает само море, та его часть, что омывает берега места, называемого Землей Рэли.

Моряцким сказкам конца нет — заколдованные острова, исчезнувшие корабли, таинственные места в море, — и мы, кто происходит от кельтов, относимся ко всему этому с пониманием, так что я вызвал к себе наверх этого Джейго, и оказалось, что нет в нем ничего ни от древнего жреца, ни от поэта, — нет, это был сильный парень среднего роста с квадратной головой на могучей шее и двумя славными сильными руками.

— Ты — Джейго? — спросил я.

— Так мне говорили с тех пор, как я начал слышать, и мне ничего не оставалось, кроме как поверить. Однако одно имя ничуть не хуже другого, и если вы припасли какое-то, что больше вам по вкусу, так зовите меня им — я приду.

— Джейго — отличное имя, и мне оно вполне по вкусу. Ты знаешь эти воды, Джейго?

— Нет, да их никто не знает толком. Они не бывают два раза теми же самыми. Но на этой неделе вы в безопасности. А на следующей окажетесь слишком далеко на юге. Вам надо вести корабль подальше от туманов и не высаживаться на чужих островах. Вы знаете, что там есть острова?

— Знаю. Я говорил о них с моим другом, по имени Питер Таллис. Их открыл в 1515 году Хуан де Бермудес. Говорят, это заколдованные острова.

— Очень даже может быть. Где еще можно найти кораллы так далеко на севере? Где еще так много опасных рифов? Может, они заколдованные, может — нет, но вот для моряков они — чистый ад, с этими жуткими рифами, которые словно выскакивают из глубины.

Там и к югу оттуда лежит море, о котором я говорю.