Я прикидываю так, начал я, группа из Смоленска прибудет в Киев часов в девять. От Киева до Чернобыля часа два и от Чернобыля до нас примерно столько же. Следовательно, гостей ждем после двенадцати. До этого времени, все, что хотим отправить, надо собрать под мостом. Работаем по такой схеме: двое здесь, двое под мостом, свободные — переносят груз отсюда к мосту. Пары меняются по цепочке. Принесли груз, сели отдыхать. Те, кто раньше караулил, встали и пошли работать. Расстояние приличное, брать помногу и ходить быстро.

Все равно к одиннадцати управимся, прикинул Волк.

Как управимся, так и приступим к приготовлению обеда, выработке планов рассказам биографий, чтобы знать, кто рядом и чего человек хочет. А то у нас не иначе как вчера очень смешной случай произошел. Некоторые даже кое-кого пристрелить хотели.

Микола покраснел.

Да это я так, сгоряча.

Ну, вообще-то сгоряча и я бы его пристрелил, высказался Дядька Семен.

По куску колбасы в зубы и по баночке напитков. Съедим на ходу, голодным таскается веселее, высказался Волк.

Быстренько сгрызя куски колбасы, похватав, кто что увидел, команда двинулась в первую дорогу к развалинам моста. В домике остались Рябой и дядька Семен.

А твои-то, из каких будут, что военные их послушались? — поинтересовался по дороге Волк.

Мы банковские работники, бегаем по миру, смотрим, кому денег не хватает. Сразу прибегаем с деньгами и помогаем хорошему человеку. Вот в прошлом году нашему Гетману помогли. Он нас с тех пор любит и многое разрешает.

Мы Гетмана тоже любим, сказал Волк. — Одно свободное ношение оружия чего стоит.

Это да, не мог не согласиться я. — Всего в двух конституциях в мире написано: право на оружие — есть неотъемлемое право свободного человека.

Да, в нашей и американской, вступил в беседу студент, блеснув эрудицией.

Россияне как были быдлом, так и остались, сказанул Лекарь.

Грубо, но объективно, согласился я. Вспомнилось иртеньевское: «Нет, не люблю я этих марсиан». — Пан Лекарь, мне все равно, кто человек — идеалист или гомосексуалист, лишь бы от него делу польза была. Это первое. Второе, я не люблю ни великий русский народ, ни великий украинский народ. Вы кстати, пан Лекарь, не назовете ли мне великого украинского полководца, отстоявшего в боях за независимость Украины?

Пан Лекарь побагровел.

А пьют у нас одинаково. Только у нас на Смоленщине самогонку, а у вас в Сумской области горилку.

Все заржали. Вместе со всеми заржали и мы с паном Лекарем.

Да, пан сотник, Вам на язычок лучше не попадать, подвел итог дискуссии Волк.

За разговором мы незаметно дошли до пересечения дороги с железкой и остановились метрах в двадцати от насыпи.

А то по закону подлости сверху навернется какая-нибудь железка и даст кому-нибудь по башке, высказался студент, глядя на перекрученные рельсы и опоры моста.

Волк, Микола, остаетесь здесь. Вы самые опытные, на груз пока не отвлекайтесь, потом разобрать успеем. Пока только таскаем.

Побросав груз, мы налегке двинулись обратно.

Когда меня из института вышибли, сказал студент, мамка мне в соседнем магазине сразу работу грузчика бы нашла. А я вот аж куда забежал, чтоб тяжести потаскать.

Здесь компания лучше, ответил ему я. — Из наших всех курит только Дядька Семен, как я видел. Автоматы опять-таки хорошие. Это тоже плюс. Набегаешься до осени, а осенью в армию пойдешь справным солдатом.

Ага, засмеялся студент, как в том анекдоте: военком призывникам говорит: «Завтра в армию пойдете. Вопросы есть?». А ему призывник и говорит: «Оружие из дому брать или там дадут?».

Над старым анекдотом смеялись долго, всю оставшуюся дорогу до дома. Так время от времени, меняясь с постовыми, ходили все утро.