Д’Агоста напомнил себе, что чем дольше он здесь прохлаждается, тем больше времени проведет в особняке Манк.

Он встал под открытым окном. Стена плавно переходила в земляную насыпь, снизу казалось, что второй этаж находится на высоте мансарды. «Мать моя, неужели я вправду собираюсь туда залезть?»

Естественно, потолки в особняке были не девятифутовой высоты, как в миленьких крохотных квартирках двадцать первого века. Д’Агоста понимал, что из-за этого забираться на второй этаж придется еще дольше.

Он заметил ряд декоративных каменных карнизов, или как там называется эта хрень? Над каждым из них задняя стена была сложена из глыб песчаника со множеством небольших горизонтальных выступов.

Около минуты д’Агоста смотрел вверх, ощущая чистый, леденящий ужас. А потом грубо сказал себе: «Шевели своей жирной задницей!»

Он вцепился обеими руками в карниз, поставил на него ботинок и подтянулся. Затем повторил то же самое на очередном карнизе: забросил другую ногу и поднялся к новому декоративному выступу. Пока подошвы с гвоздями стояли на выступах, те казались вполне надежной опорой. Но мышцы рук и ног уже заныли от напряжения.

Нечаянно взглянув на землю под собой, д’Агоста внезапно ощутил панику. «Там всего десять футов, – сказал он себе. – Дальше будет хуже. Продолжай и не смотри вниз». Но ему приходилось смотреть хотя бы для того, чтобы надежно поставить ногу, и с каждым взглядом, пока д’Агоста поднимался все выше и выше, живот его сжимался от страха.

Добравшись до главного выступа первого этажа, он остановился и перевел дух, с благодарностью ухватившись за решетку окна. Но нельзя было терять времени, и он продолжил подниматься к следующему этажу, опираясь на выступы сначала руками, а потом ногами, пока не достиг того участка стены, где мог рассчитывать только на грубые неровности камня и наплывы строительного раствора. Стараясь не думать о том, как малы эти импровизированные ступеньки, он подтягивался, находил новую опору и опять поднимался, не отводя взгляда от окна на втором этаже.

И вдруг остановился. Что делать дальше? Дальше стена на протяжении пяти футов была абсолютно гладкой, каменные блоки не давали возможности ухватиться или опереться на них. Мышцы бедер горели, обе руки дрожали от напряжения, хотя теперь он просто пытался удержаться на месте. Однако он знал, что нужно ползти дальше, иначе он потеряет последние силы и сорвется. Д’Агоста невольно опустил взгляд вниз.

«Черт! Большая ошибка».

Нужно было сдвинуться правее. Там из стены торчало кольцо для блока, оставшееся после облицовочных работ. Но дотянуться до него с ненадежного выступа никак не получалось. Не дав себе времени придумать что-нибудь получше, д’Агоста выпрямился, собрался с силами, чуть-чуть подпрыгнул и сумел ухватиться за кольцо.

Мышцы бедер растянулись так, что взвыли от боли.

Он вцепился в выступающий камень, завел ногу в кольцо, оттолкнулся от него и ухватился за нижний край открытого окна. Потом нащупал покатый подоконник, протянул руку, крепко сжал деревянную раму, взялся за нее другой рукой, оперся ногой на наплыв раствора, перенес на него всю тяжесть тела и медленно поднял вторую ногу. Раствор посыпался, подошвы соскользнули, и он внезапно повис на одних руках. Сердце вырывалось из груди, ноги болтались, лихорадочно пытаясь что-нибудь найти. Объятый паникой д’Агоста нечеловеческим усилием затащил себя на подоконник и сполз в темную комнату головой вперед. Он лежал на полу, хватая ртом воздух, сердце бухало, как тамтам, мышцы дергались, содранные пальцы и колени невыносимо жгло.

Д’Агоста дал себе шестьдесят секунд отдыха – ни мгновения больше. Затем быстро осмотрелся – комната была пустой. Он вытащил из кармана револьвер, кольт сорок пятого калибра с полным барабаном, поднялся на ноги и с трудом поплелся к двери.