|
Он сидел сзади, посередине, чтобы удобнее было разговаривать, и Даша боролась с соблазном обернуться и посмотреть на него: он казался ей очень красивым, особенно эти глаза и улыбка, и разговаривал он как блаженный. И в то же время было тревожно – вот так подобрали случайного бродягу, еще и при таких обстоятельствах. Звучит как завязка для тру крайм подкаста. Даша хотела как то без слов сигнализировать Матвею, что, возможно, они совершили ошибку и нужно быть начеку. Откуда им знать – может, он только с виду такой уязвимый и тонкий, а на деле грабитель с большой дороги? А что, если там в кустах сидел его сообщник и это он швырнул булыжник? А Данил сейчас приставит ствол к ее голове, и что тогда?
Она обдумывала варианты, когда услышала с заднего сиденья шорох и хрипы, как будто кошка пытается отхаркнуть комок шерсти. Данил бился в судорогах, лежал на сиденьи, скрючившись, поджав руки, рот был открыт, глаза закатились. Матвей обернулся. – Твою за ногу! Что за день такой? Что с ним? – Тормози! «Самурай» съехал на обочину. Даша выскочила из машины, открыла заднюю дверь. – У него припадок, помоги достать! Они вытащили Данила, аккуратно положили на землю. Парень мычал и бился в конвульсиях, как раненое животное, хрипел, сучил ногами. Матвей держал его за плечи, Даша бросила взгляд в салон, на полу сзади лежал его рюкзак, она взяла его и подложила Данилу под голову вместо подушки. – Блин, че делать то? – суетился Матвей. – Ничего не надо делать. Просто ждем, когда закончится. – Может, ему ложку между зубов засунуть? – Чего? – Ну, чтоб язык не прикусил. Я в кино такое видел. – Ты дурак? Хочешь зубы ему сломать? Не трогай ничего. Через пару минут Данил перестал дергаться и какое то время еще лежал неподвижно, только грудь поднималась и опускалась, смотрел в небо, моргал, дышал с присвистом, словно ему пробили легкое. Затем проговорил: – Простите, пожалуйста. – Да все нормально, – Матвей сидел рядом, похлопал его по плечу. – Ты сам как? Тебя, может, в больницу, или чего? – Не, все хорошо, уже прошло. Да и в больницу я не доеду. Там сейчас КПП будет, меня не пропустят, вы меня там где нибудь на подъезде высадите, а? Пока ехали дальше, Данил без конца просил прощения. Говорил, что обычно чувствует приближение припадка где то за минуту – голова тяжелеет, а в нос ударяет запах паленого – и чаще всего он успевает предупредить тех, кто рядом. Но в этот раз что то пошло не так. Когда проехали знак «Буферная зона», он попросил остановить, вышел из машины, перепрыгнул кювет и направился к лесополосе. – Данил! – Он обернулся, и Даша замешкалась. Она представила, как он идет через поле и его снова настигает запах паленого… – Ты уверен? Может, все таки с нами доедешь? – Я не могу, – он указал на дорогу, – у вас из за меня проблемы будут на КПП. – Но… – она запнулась. – Ты точно знаешь, куда идешь? Он улыбнулся. – Я точно знаю, куда иду. Не переживай. И спасибо еще раз, вы очень помогли. Матвей выехал на дорогу, сказал: – Готов на деньги спорить: мы только что подвезли серийного убийцу. Даша обернулась, Данил махал ей рукой, и она подумала, что он похож на капитана идущего ко дну судна.
›››
Ростов на Дону теперь был буферной зоной – именно тут располагался первый официальный контрольно пропускной пункт ОРКА. На дороге, на въезде в зону контроля, выстроилась небольшая очередь из машин. Все покорно стояли на раскаленном асфальте под обморочным солнцем, бегущая строка на въезде сообщала: «Ростовчане приветствуют вас! Температура воздуха + 38 °C, носите головные уборы и пейте больше воды», затем тот же текст дублировался на китайском. |
