|
- А вы просто юморист, мисс Блейк. Сейчас, отсмеюсь. Ну, рассказывайте, что у вас. Я рассказала. Он глубоко затянулся. Кончик сигареты ярко вспыхнул в темноте. - Кажется, это действительно не медведь. Он не стал спорить! Чудо. - Нет, не медведь. - Кугуар? - спросил он вроде как с надеждой. Я осторожно встала. - Вы сами знаете, что нет. - Оборотень, - сказал он. - Именно. - В округе не было диких оборотней уже десять лет. - А тот скольких убил? - спросила я. Он глубоко затянулся и медленно выдохнул. - Тот? Пятерых. Я кивнула: - Не знала про него. Это еще до меня было. - Вы тогда еще в школу ходили? - Ага. Он бросил окурок в снег и затоптал тяжелым сапогом. - Жаль, что это не медведь. - И мне жаль, - согласилась я. 9 Ночь была тяжелой холодной тьмой. Два часа ночи - проклятое время суток в любое время года. В середине декабря два часа - это застывшее сердце вечной ночи. А может, просто я уже устала. Свет на лестнице, ведущей к моей квартире, горел, как пойманная луна. Он был какой-то замерзший, переливался и был слегка нереален. В воздухе плавала легкая дымка, этакий малыш-туман. Титус меня попросил быть в контакте на случай, если они найдут кого-нибудь подозрительного. Я для них была лучшей возможностью выяснить, ликантроп это или какой-то левый хмырь. Что ж, куда лучше вариант, чем отрезать ему руку и смотреть, не растет ли мех внутри тела. Если ошибешься, что тогда делать извиняться? Несколько следов ликантропа, ведущих к месту преступления, все-таки нашли. По ним сделали гипсовые слепки и, по моему предложению, послали копии на факультет биологии Вашингтонского университета. Я чуть не отправила их на имя доктора Луиса Фейна. Он преподавал в Ваш-уне биологию. Один из лучших друзей Ричарда. Отличный мужик. Крысолюд. И эта мрачная глубокая тайна оказалась бы под угрозой раскрытия, начни я ему посылать слепки следов ликантропов. А если послать на имя факультета, Луи их наверняка увидит. Это был мой самый большой вклад в дело за всю ночь. Они все еще вели поиски, когда я уехала. Пейджер я оставила включенным - если найдут на снегу голого человека, могут позвонить. Хотя если пейджер заверещит раньше, чем я малость посплю, я и озвереть могу. Когда я захлопнула дверцу машины, мне отозвалось эхо. Захлопнулась еще одна дверца. Как я ни устала, а сработал автоматизм - осмотреть парковку и обнаружить эту вторую машину. За четыре места от меня стоял Ирвинг Гризволд, завернувшись в ядовито-оранжевую парку и полосатый шарф вокруг шеи. Вокруг лысины торчал пушистый ореол волос. На кнопочном носу - маленькие круглые очечки. Очень такой жизнерадостный и безвредный с виду, и тоже вервольф. Ночь, наверное, такая выдалась. Ирвинг работал репортером в "Сент-Луис Пост Диспетч". Любая статья обо мне или "Аниматор Инкорпорейтед" обычно шла за его подписью. Он улыбнулся и направился ко мне. Просто твой дружелюбный сосед-репортер. А что? - Чего тебе надо, Ирвинг? - Что это за приветствие для человека, который уже три часа ждет тебя в машине? - Чего тебе надо, Ирвинг? - Если повторять этот вопрос снова и снова, может быть, он утомится. С круглой физиономии сползла улыбка. - Надо с тобой поговорить, Анита. - А разговор долгий? Он минуту подумал, потом кивнул: - Может быть. - Тогда пошли наверх. Я нам сделаю настоящего кофе. - Настоящего - то есть не поддельного? Я направилась к лестнице: - Сварю тебя такую "яву", что у тебя волосы на груди вырастут. |
