Закончить фразу он не успел, ибо его гостья, испуганно вскрикнув, легким и неожиданно грациозным движением вскочила на ноги.

– Нет, нет, господин! Нам запрещено пользоваться именами! – Я – просто женщина… женщина, которая должна приносить удовольствие мужчинам, и все! Женщина без имени! Я… – порыв иссяк, и она замолчала, готовая разрыдаться. Блейд обнял ее и привлек к себе; лицо девушки уткнулось ему в грудь, она сдержала слезы, но тело ее все еще сотрясала крупная дрожь.

– Кто же лишил тебя имени, малышка?

– Хозяин… – она вдруг застыла, с ужасом прошептав: – Он демон, демон Хондрут… так он говорит… И еще он говорит нам…

– …что вы не люди, а просто женщины, которые должны приносить удовольствие мужчинам, так? – Она слабо кивнула, и Блейд опять встряхнул ее. – Да перестань же ты дрожать, я не сделаю тебе ничего плохого! Ну! Возьми себя в руки!

Чуть отстранившись и подняв голову, она отважилась посмотреть в лицо разведчику. Теперь, как показалось Блейду, к ужасу в ее взгляде добавилось настороженное удивление. Похоже, что с ней давно не говорили подобным образом. С тех пор, как орда тазпов и жутких зверей разгромила ее родной город или деревню. Помнит ли она еще об этом? С внезапной яростью Блейд так стиснул ее, словно ощутил под пальцами горло Кайна Дорвата, а не стройное тело девушки.

Жалобный вскрик вернул его к действительности Он погладил безымянную синеглазку по волосам и сказал:

– Ты не должна меня бояться, малышка, я не играю в команде Хондрута. Я – сам по себе, и нахожусь здесь вроде бы в гостях… – Она подняла на разведчика недоумевающий взгляд, и он пояснил: – Видишь ли, девочка, в Вордхолме, под Ирдалой, я зарубил одну зубастую тварь, и теперь твой хозяин пригласил меня поделиться опытом. Он сильно удивлен, что кто‑то сумел выпотрошить таркола обычным топором.

Он начал рассказывать о своих приключениях, не уделяя особого внимания смыслу этих речей, но стараясь, чтобы голос его звучал ласково. Он называл вордхолмские города – Ирдала… Тенгран… Сантра… Тай… Стена Отчаяния, высокий хребет… Ирд, река, прозрачная и быстрая, с хрустальной ледяной водой… Казалось, она вспоминала эти названия, дрожь стала затихать, и вдруг разведчик уловил едва слышный шепот:

– Так ты – не его тазп?

– Нет.

– И не раб без души?

– Не раб.

– Да, верно… Ни тазпы, не рабы ничего не помнят…

– Ничего?

– Ничего из прошлой жизни… – она помолчала. – Только мы, женщины, которых оставили для… для… – судорожный вздох вырвался из ее груди, – только мы еще можем вспоминать…

– Тогда вспомни свое имя.

Тело ее вдруг напряглось, потом девушка покачала головой.

– Нет… Не могу…

– Ладно! – Блейд погладил ее по плечу. – Давай сделаем так: я дам тебе имя, и если ты сама не проболтаешься, то Хондрут никогда не узнает об этом. Понимаешь меня? Договорились?

Она молча кивнула, и Блейд заметил, что теперь в ее глазах стало меньше страха и больше удивления. Это уже было хорошо! Так и не дождавшись ответа, он продолжал:

– Раз ты молчишь, будем считать это согласием. Я назову тебя… назову… – в голове у него вереницей промелькнули имена многочисленных подружек, но он забраковал их. – Я назову тебя Блю‑Айз… Ну‑ка, повторяй за мной: Блю‑Айз!

– Блю… Айз… Как красиво!

– Это значит Синеглазка… Ты довольна? – Она кивнула.