По-чешски это звучало как нежнейшая музыка.

Слезы покатились из моих глаз.

– Помаши мамочке ручкой, лентяй, – сказал доктор маленькому человеку, чуть-чуть нажав своим прибором на мой живот.

Ребенок и правда взмахнул ручкой.

– Спит, – улыбнулся врач, явно радуясь тому, что видит на мониторе.

Я уже любила своего человечка всем сердцем.

Позвали мужа. Он тоже умилился и пришел в восторг от вида нашего детки.

– А кто там? Мальчик или девочка? – спросили мы.

– Он еще слишком маленький, – засмеялся врач. – Приходите позже.

Началось радостное ожидание.

Помня тысячи запугиваний во время предыдущих беременностей (не пей – будет отек, не ешь подсоленную пищу – будет отек и многое другое), я и тут опасалась всего без меры.

– Доктор, очень хочется пить, а боюсь, – пожаловалась я как-то врачу.

– Так напейтесь, если хочется пить, – удивился чешский врач. – Делайте то, что вам хочется. В пределах разумного. Алкоголь и сигареты – ни-ни. Остальное – пожалуйста.

У нас запугивали. У чехов обнадеживали и подбадривали.

Существенная разница.

У нас в школе работала библиотекарем очень милая женщина. Ее сын Виталик был ровесником нашей дочки. Приехали они из Молдавии, из места, которое называлось Новые Анены. Как-то разговорились, она поведала свою ужасную историю.

У нее подряд, одна за одной, скончались две дочки. Внезапная температура, жар, врачи не могли поставить диагноз… К мужу несчастной женщины подходили люди и советовали ему бросить жену: что-то с ней не в порядке, раз такое происходит.

Чудовищно работают мозги некоторых человекоподобных…

Муж, прекрасный и добрый человек, конечно же ее не бросил. Сумел выбить загранкомандировку, и оказались они в Оломоуце. Им нужно было как-то перевести дух.

Женщина была очень печальна. Никак не могла отойти от пережитого кошмара. И Виталик ее был всегда грустным и болезненным. А я по себе знала: печаль и тоска ни к чему хорошему не приведут. Они могут убить, добить… Но для жизни эти состояния никак не годятся.

И вот стала я внушать этой милой женщине, что так нельзя. Что они с мужем молоды, впереди у них долгая жизнь. Нельзя посвятить жизнь прошлому. Надо жить и создавать радости.

– Какие же у меня могут быть радости? – печально спрашивала женщина.

– Родите тут ребенка! Это самая большая радость! – убеждала я.

– А если с ним что-то случится?

– А если будем думать о хорошем?

Я просто целенаправленно вела с ней работу! Убеждала, внушала. Она даже через какое-то время стала улыбаться, смеяться…

И вот – возвращаюсь я из отпуска, зная уже о своей беременности, встречаю свою «подопечную», и она шепчет мне:

– Сделали, как вы велели. Ждем ребеночка!

– И я жду, – говорю. – Вот, убеждала, убеждала, и сама…

И все получилось замечательно! Днем позже меня родила она девочку, Леночку. Леночка теперь уже взрослая, а уж Виталик – совсем-совсем взрослый.

Вот я и горжусь, что есть на свете молодая прекрасная Елена, к рождению которой я имею непосредственное отношение.

…Что же касается пережитого семьей горя, гибели двух дочек, все прояснилось позже, в эпоху гласности. В Молдавии использовали ядовитейшие пестициды для борьбы с насекомыми-вредителями. Жертвами этих пестицидов стало огромное число людей, особенно пострадали дети…

– Здравствуйте! Вы в школу?

– Да, а вы?

– А я вот в госпиталь иду.