– Найдите сговорчивого водителя, – наставлял он, – и приезжайте как можно скорее. Завтра мы отправляем очередную группу добровольцев. Вы медсестра, надеюсь?

– Нет, – пробормотала она, боясь, что от ее услуг откажутся.

– Водите машину?

–Да.

– Прекрасно. Сядете за руль санитарной машины или грузовика, как захотите. Жду вас завтра, – сказал он и уже хотел отключиться, но Виктория его остановила.

– Как вас зовут? – спросила она, и мужчина снова улыбнулся такой наивности. Она, очевидно, совсем невежественна, и он снова задался вопросом, почему она оказалась здесь и рискует жизнью в распре чужих стран и народов. Остальные добровольцы были куда старше и опытнее, а эта, судя по ее расспросам, совсем ребенок.

Он ответил, что это не важно и что его все равно завтра здесь не будет.

– Кого же мне спросить, если я сразу поеду в Шалонна‑Марне? – допытывалась Виктория.

– Первого же раненого, который попадется на пути, – раздраженно посоветовал незнакомец. – Правда, таких окажется немало. Доберетесь и сразу найдете себе занятие. Разыщите тамошнего коменданта. Он направит вас в госпиталь или отделение Красного Креста, если таковое там найдется. Не волнуйтесь, мимо не проедете. Не заметить окопов невозможно.

Он бросил трубку, и Виктория, поблагодарив портье, вернулась в свою комнату.

Вечером она плотно поужинала и попросила владельца гостиницы поторговаться с водителем. Последний оказался совсем молодым парнишкой, хозяином древнего «рено», и пообещал окольными дорогами доставить ее куда требуется. Он заверил также, что поездка займет весь день, да и то если отправиться рано утром. Приглядевшись, Виктория решила, что он немного моложе ее. Водителя звали Ив, и она, по его просьбе, заплатила вперед. Он велел ей одеться потеплее и натянуть ботинки на толстой подошве. По утрам здесь всегда холодно, и, если машина сломается, он не желает тащить ее на руках до самого Реймса, на случай если она вздумает напялить туфли на высоких каблуках.

Виктория нервно скривила губы, но Ив беспечно рассмеялся, и она прямо спросила, часто ли случаются поломки.

– Не чаще, чем у всех. Вы водите машину?

Виктория кивнула, и парень жизнерадостно распрощался.

Этой ночью она от волнения так и не смогла уснуть. Но наутро возбуждение несколько улеглось. Было не только холодно, но ужасно сыро, а бессонная ночь не прибавила бодрости. Она с радостью обнаружила, что горничная положила в машину сверток с завтраком, а мать дала Иву термос с кофе.

– Почему вы приехали сюда? – спросил он, когда она наливала первую чашку. Первая остановка предстояла в Дулленсе. Путь был неблизкий.

– Мне казалось, что я здесь нужна, – коротко ответила Виктория, не зная, стоит ли все объяснять подробно. Она и сама не совсем понимала мотивы своих действий, что уж говорить о мальчике из Кале, едва говорившем на ее языке. – Чувствовала себя совершенно бесполезной, ничего не умела делать, жила пустой жизнью. Показалось, что всего важнее бороться за свободу.

Ив кивнул, ощутив, казалось, все благородство поставленной ею цели.

– Должно быть, у вас нет семьи, – решил он.

Виктория, разумеется, не призналась, что покинула мужа, пасынка и сестру с отцом. Он наверняка сочтет ее безумной или развратницей.

– У меня есть сестра. Близнец, – перевела она разговор на гораздо более интересную тему. Во всяком случае, посторонних обычно разбирало любопытство получше узнать о таком феномене.

– Похожа на вас? – оживился Ив.

– Точная копия.