— Я говорил, что мы присмотрим за Варькой и ничего плохого не произойдет с ней, — сказал в свое оправдание Леша. — Как видишь, она жива и здорова.

— Это ненадолго, — буркнул Марк, увидев, что я барахтаюсь в очередной грязевой ванне.

— Напрасно ты так считаешь, — пробормотал Прошка, помогая мне подняться. — Варьку, как тараканов, ничто не берет. Это ж надо было додуматься, Леша: оберегать эту гарпию! Какой безумец отважится подойти к Варваре ближе, чем на пушечный выстрел?

С этими словами Прошка звонко шлепнулся в лужу лицом и временно утратил красноречие. Воспользовавшись этим, я подробно и неспешно объяснила ему, кто он такой, где получил воспитание и какими у него будут дети. Прошка, отплевавшись, разразился ответным панегириком.

— Может, вы ненадолго отложите куртуазную беседу? — поинтересовался Марк. — Подождете, пока мы окажемся в более располагающей обстановке?

— Да, пожалуйста, не нужно сейчас ругаться, — попросил Генрих, меланхолично разглядывая ногу, которую только что вытащил из болота без сапога.

— Ладно, — смиренно согласилась я. — Только взамен ты должен рассказать нам для поднятия духа какую-нибудь историю.

— Да вы, наверное, все мои истории уже наизусть выучили, — грустно сказал Генрих. Потом помолчал и неожиданно ухмыльнулся. — Разве что ты позволишь мне рассказать о случае с Серегой Тихоновым.

— Что?! — Прошка застыл на месте, словно цапля — с одной поднятой ногой. — У Варвары еще остались от нас секреты?

— Это какой такой Тихонов? — насторожился Марк. — Не Тиша ли с кафедры небесной механики? Вот уж не поверю, что с ним могло случиться что-нибудь заслуживающее внимания!

— И тем не менее… — Генрих снова обратился ко мне: — Ну так как, Варька? Даешь «добро»?

— Хочешь продать меня с потрохами?

У Прошки загорелись глаза.

— Да будет тебе, Варвара! Наверняка все давно быльем поросло.

— Тем более ни к чему вытаскивать на свет божий этот пропахший нафталином мелкий эпизод.

— Эгоистка! На какие муки мы пошли ради нее! А ей жалко, если Генрих немного поднимет нам настроение?

— Наоборот, сейчас это мое главное желание. Но для поднятия настроения гораздо больше годится случай с Солнышком.

Прошка моментально стушевался.

— Про Солнышко все уже слышали, — принял эстафету Марк. — Не вредничай, Варвара. От тебя не убудет.

— Правда, Варька, не упрямься, — присоединился к общему хору Леша. — Веселее будет идти.

Отказать Леше я не в состоянии.

— Ладно, валяйте. Пейте мою кровушку.

— Эту легенду я услышал от своего земляка и Серегиного соседа по комнате. Тиша поделился с ним своей бедой, а тот, зная о нашей с Варварой дружбе, пришел ко мне за советом. Я, в свою очередь, отправился к Варьке, мы поговорили, и она наложила на мои уста печать. Мой земляк, со своей стороны, тоже был связан словом, данным Тише. Так что, кроме нас четверых, ни одна душа на мехмате ничего не узнала.

Удивительно, Марк, что ты вспомнил Тихонова. Человека незаметнее не нашлось бы на всем факультете. Вот уж действительно говорящая фамилия! Однажды я присутствовал на вечеринке, которая затянулась до утра, а когда уходил, чуть не упал от удивления, увидев в прихожей Тишу.