|
Так Лорд-мерзавец нет, взять и зайти к больше кидающему понты, чем по заслугам получившему искусствоведу, чтоб доказать: на каждую хитрую жопу есть болт с винтом. Вовка запросто откладывает операцию по его воспитанию и бежит до Шкалика. И делает понт не хуже страдающего Эксперта, который, несмотря на народную мудрость, доит козла отпущения на всю катушку: от костылей до ананасов. Бандюга Лорд нагло заявляет доверчивому Ивану Александровичу, будто именно он с друзьями довел этого деятеля из флигеля до того состояния, когда Эксперт только и может изредка дрыгать своим задом по подушке, а не характером по нервам товарища Федорова. Нынешний доцент с бывшим ассенизатором остались довольны друг другом с такой же силой, как пострадавший Эксперт яме на дороге. Если благодаря этой самой яме козел отпущения уже созрел продать проклятый источник повышенной опасности, лишь бы угодить несчастному инвалиду при печати, так журналист Кригер был рад своей рытвине совсем в другую сторону. Потому что Эксперт, оставаясь один на хате, вылазил из кровати, где лежал на людях с видом Островского, и скакал от радости тем же козлом, несмотря на сопротивление тугих повязок. Кригер, в принципе, мог скакать рядом с ним, только с другим выражением на лице, потому что считал: если чем и отличается его машина после знакомства со столбом от груды металлолома, так только более страшным видом. Кригер выкладывает кровно заработанные десять процентов от Федорова, добавляет пайку, которую ему отбросил Луполовер и даже лишается немного своих, чтобы этому металлолому придали тот вид, который его хозяина уже мало устраивает.
Со злости журналист прется вверх по служебной лестнице до газеты «Морская коммуна» и под маркой писем читателей долбит ментов за их поганую работу на дорогах в рубрике «Зеленый огонек». Как будто менты виноваты, что у нас такие дороги, где не всякий танк пролезет. Может, они задуманы на случай войны? И не менты, в конце концов, придумали налог за езду по нашим проезжим частям, хотя во всем мире платили бы наоборот, потому что езда по советским дорогам это что-то среднее между ралли, каскадой и нервным срывом, что должно хорошо оплачиваться. Но раз газета выступила с тем, и что менты виноваты, и ждет ответа о принятых мерах для порядка на дорогах, так гаишники лупят себя по нагрудным знакам «Отличник милиции» и каются. Они заранее согласны с тем, в чем обвиноватила пресса, готовы нести ответственность и за нехороших водителей на мостовой, и за проигрыш «Черноморца» на своем поле. Потому как согласно договоренности, «Морская коммуна» постоянно хвалила ментов, но пару раз в год давала им копоти, чтоб все видели: у нас нет зон, закрытых для критики. Так потенциальный ренегат Кригер использовал служебное положение в корыстных целях на благо общественного порядка и территориальной целостности города. Менты наводят понт не хуже своего пациента Лорда или того же Эксперта. По поводу заметки «Куда смотрит ГАИ?», автоинспекция проводит срочное совещание и смотрит в корень всех проблем. Разрабатывает мероприятия на десяти листах для усиления порядка на дорогах и пресечения отдельных водителей, позорящих своей ездой всех остальных. И по-быстрому дает ответ под рубрику «Меры приняты», потому что начальников ГАИ Одесса привыкла менять со скоростью директоров торгов. Уже после того, как менты усилили проверку документов на машины и водителей на «пегас», когда завершился ежегодный месячник по безопасности движения, возле углубившейся рытвины, заставившей Кригера обратить внимание на отдельный факт бесхозяйственности, установили знак «40», табличку «Осторожно, дети» и пост ГАИ. Пост ГАИ в лице сержанта Прокопенко бдительно нес службу, чтоб водители соблюдали правила и журналист Кригер больше не нервничал. Если Прокопенко оставлял свое место, так только для того, чтобы переместиться поближе до светофора и тормознуть какого-то распоясавшегося нарушителя. |
