Кассиан, соглашаясь, наклонил голову, и меня это задело. Я знала, что возражать бессмысленно, так что придется подождать. Но даже сейчас я не могла дождаться момента, чтобы он снова поцеловал меня, обнял, желал меня.

Затем я последовала за стражником к двери. Едва мы пришли на место, из теней, отбрасываемых деревьями, появился Кассиан. Должно быть, он пошел другой дорогой. Бабочки у меня в животе начали крутить виражи. Он обменялся парой слов со стражником, и, как только тот исчез, Кассиан подошел ко мне.

– Я не мог позволить тебе уйти вот так, – прошептал он и заключил мое лицо в ладони.

Я прижалась щекой к его руке. Кассиан прикоснулся лбом к моему.

– Я знал, что ты будешь идеальной Изольдой. Я попросил Квирина подсыпать Опал зелье, которое выведет ее из строя.

– Почему? – я попыталась возмутиться, но безуспешно.

– Поцеловать меня должна была ты.

Я улыбнулась.

– Не знала. Я должна тебе что-то еще?

– Я бы сказал, второй поцелуй, чтобы я улучшил технику.

– Мне кажется, она и так была совершенна.

Кассиан покачал головой.

– Я уверен, мы можем еще лучше, – его решительный вздох заставил меня улыбнуться.

– Ты не уступишь, да?

– Не уступлю, – прошептал Кассиан несколько мгновения спустя. – Ларимар ждет нас во дворце, она захочет узнать, где я задержался. Не хочу ее злить, иначе ей может прийти в голову запретить тебе сюда возвращаться.

– Думаешь, она бы это сделала?

– Мы должны быть осторожны и не раздражать ее, поэтому держи свои мысли под контролем.

– Я постараюсь.

Кассиан обнял меня еще раз и, поцеловав на прощание, толкнул в дверь.

Завтра я вернусь, и, надеюсь, у нас будет время друг для друга. Наконец-то я выполнила свое задание. Ауреолы воссоединились, Ларимар может быть коронована, а к Кассиану вернется зрение. Я никому не расскажу о мире эльфов, и мы с Кассианом сможем быть вместе. С легким сердцем я пошла домой.

– Это было невероятно, – прошептала я. – Мне пришлось сыграть Изольду. Опал было нехорошо. Никогда не думала, что у меня получится.

Я ощутила, как что-то тянет вниз – у меня в кармане. Я сунула руку внутрь и вытащила камень. Я потрясенно уставилась на него, это был блестящий белый опал. Должно быть, кто-то подложил его мне в карман, а я от волнения не заметила. И я точно знала, кто это был и что это значит.

– Я его поцеловала, – добавила я, чувствуя, как во мне растворяется игра ярких красок. Мне пришлось сдержаться, и я схватила бабушку за руку. Я не видела ее лицо, но отчетливо поняла слова.

– Люди не целуются с эльфами, дитя мое.

Бабушка смотрела на камень почти так же ошеломленно, как я. Она взяла себя в руки быстрее, чем я.

– Возможно, это к лучшему, Элиза, – осторожно сказала она.

Я покачала головой. Этого не может быть, я должна увидеть его снова.

Должно быть, бабушка почувствовала мое отчаяние, потому что взяла карты и начала их перемешивать.

– Бабушка, оставь, – на глаза навернулись слезы. Все было кончено.

– Вытяни одну, – попросила она, не обращая внимания на мой протест.

Моя рука зависла над красочным предзнаменованием. Я была уверена, что вытащу Смерть. Зажмурившись, я схватила карту. Бабушка перевернула ее, и на лице у нее расплылась улыбка.

– Колесо судьбы, – объявила она. – Еще ничего не кончено. Все хорошо. Позволь всему идти своим чередом, – взяв меня за руку, бабуля сжала ее.