– И что же?

Квирин пожал плечами.

– Я сам хотел бы это знать, но точно ничего хорошего. У нее серая аура, мы, тролли, это чувствуем.

– У нее серая аура? Что опять за ерунда? Это не повод приписывать ей только плохое? Может, она действительно хочет защитить свой народ?

– Это не ерунда. Например, твоя аура – нечто среднее между фиолетовым и синим. Ты милая девушка. На мой взгляд, немного доверчивая, но сердце у тебя – там, где нужно.

Теперь я была даже немного тронута.

– Большое спасибо. Скажешь мне, какая аура у Кассиана?

Квирин закатил глаза.

– Раньше она была вся зеленая, но после этой истории с глазами она начала темнеть. Это плохой знак, – он с грустью покачал головой. – У эльфов плохо получается справляться с несовершенством. Этот народ погибнет.

– Не говори так. Рубин рассказал мне, что Кассиан сможет снова видеть, если эти семь магических предметов дадут этому случиться.

– В том-то и дело, Элиза. Ауреолы нельзя использовать в личных целях. Они существуют для защиты эльфийского народа, а не для того, чтобы осчастливить кого-то одного. Кассиан жив и должен быть благодарен за это. На этой войне погибло много хороших мужчин и женщин. Все народы кого-то потеряли. С ним все в порядке, он должен научиться принимать свою судьбу.

– Легко говорить, если тебя это не коснулось. Представь себе, что твой мир всегда будет черным.

– Я бы не ждал, что мой народ подвергнет себя опасности ради того, чтобы я чувствовал себя лучше.

– Так мы далеко не уйдем. Рубин сказал, что у него нет шара. Неужели его использовали? Кто-то подстерег его и посоветовал скрыться. Ларимар была вынуждена его подозревать.

Квирин кивнул.

– Ты знаешь, что другие эльфы тоже бесследно исчезли?

– Рэйвен мне рассказала. Она думает, что после исчезновения Элизьен Ларимар решила воспользоваться шансом и избавиться от неугодных противников. По этой же причине Рубин так быстро отправился к ней, получив предупреждение. Он боялся собственной матери, можешь себе представить.

– Да, – сказал Квирин. – Было очень легко на следующий день подставить его и обвинить в исчезновении снежного шара. Рубин не мог высказаться в свою защиту. Больше не мог влиять на Кассиана. Она предпочитает держать Кассиана на коротком поводке. Порой можно подумать, что это он ее сын, а не Рубин.

От этих слов у меня в животе образовался узел.

– Если бы я только знала, рассказал ли мне Рубин правду. Потому что это означало бы, что шар все еще здесь, – размышляла я вслух.

– Это, конечно, не точно, потому что для эльфов дверь закрылась.

– К тому же, если Рубину удалось сбежать, значит, на тот момент шар еще был здесь, – сделала вывод я.

– И только после того, как Рубин сбежал, шар перепрятали, – добавил Квирин. – Нам нужно выяснить, кто еще был заинтересован, чтобы все считали, что шар украден. Мне приходят в голову только сторонники Элизьен, которые хотели предотвратить коронацию Ларимар.

– Ты имеешь в виду Ноама и его противных дружков? – спросила я.

Я тут же подумала, что можно сказать об Элизьен, если у нее такие последователи. Я встряхнулась.

– Элизьен была очень мудрой и хорошей королевой, – поставил меня на место Квирин. – Я не могу себе представить, что Ноам готов любой ценой предотвратить коронацию Ларимар.

– Тогда его семье не пришлось бы отдавать свой ауреол для коронации.