Это был самый подходящий момент, чтобы наконец понять, имеет ли для него значение то, что она чувствует.

— Ты прав, я не была на твоем месте. Но это и не важно, раз я люблю тебя! Я могу понять, могу увидеть все твоими глазами и, что самое важное, хочу этого! Что ты так смотришь? Не желаешь слышать слово «любовь»? Предпочитаешь и дальше думать, что любви нет?

Долгую минуту Сет смотрел на Дарси во все глаза, явно пораженный ее признанием.

— Любви и в самом деле нет, — наконец произнес он упрямо. — То, что между нами, — это просто физическое влечение.

— Нет! — Дарси помотала головой, чувствуя, как загораются щеки. — Ты не хочешь видеть очевидного! По-твоему, наши сердца закрыты друг для друга?

— К чему ты ведешь? — осведомился он с подозрением.

— Я могу обойтись без физической близости, я годами без нее обходилась! Чтобы встречаться с мужчиной, мне нужна причина посерьезнее, чем «просто влечение», потому что я старомодна, Сет, я верю в извечные ценности…

— Что?! Это ты-то старомодна? — С коротким резким смехом Сет приблизился и остановился перед Дарси. — Интересно знать в чем? Ты обеспечиваешь себя и при случае можешь за себя постоять. Когда я сказал, что не признаю уз и оков, ты приняла мои условия. Ты первая заранее подумала о том, чтобы предохраняться. По-моему, все это рисует женщину в высшей степени современную, так что давай оставим эту чепуху о старомодной Дарси Керн.

Ему и в голову не пришло, что все это было сделано только для него, что он — исключение из правила! Дарси удалось справиться со слезами, но голос звучал неровно, когда она заговорила вновь:

— Я совершила все эти шаги, потому что верила, что смогу удовольствоваться немногим. Теперь я знаю, что ошиблась. Ты способен жить без тесных уз, а мне они необходимы. Если назвать вещи своими именами, сейчас я разве что грею тебе постель, а у таких отношений нет будущего. Я говорю не о браке, Сет, пойми! Без этого я обойдусь, но как быть с неразделенной любовью? Если ты не любишь меня и никогда не сможешь полюбить, то мы не можем быть вместе!

— Чего же ты хочешь? — спросил он гневно. — Чтобы я лгал тебе? Чтобы произнес слова, в которые не верю?

— Я только хочу, чтобы ты заглянул в себя. Быть может, ты просто не решаешься поверить в то, что испытываешь любовь!

Настороженность, возникшая уже несколько недель назад в каждом из них, как будто разом умножилась и разделила их стеной, невидимой, но оттого не менее прочной.

Сет ерошил себе волосы, думая о том, что весь этот разговор бессмыслен. Даже если бы он заглянул в себя, то не понял бы того, что увидел. Дарси занимала в его жизни важное место. С ней он узнал подлинную страсть и обрел душевную гармонию. Но он не был готов признать даже то, что в будущем способен полюбить ее, не говоря уже о том, чтобы признаться ей в любви сейчас. В его одинокой жизни любовь была элементом чужеродным, и само слово это как будто звучало на незнакомом языке. Признание в любви было бы сродни признанию в том, что он не способен обойтись 127 без другого человека, что согласен стать чьей-то частичкой. Это было немыслимо, он просто не мог на это пойти. Сет не понимал, почему Дарси не может удовлетвориться страстью, которую он с такой готовностью ей отдает, и просит у него любви, которой у него нет.

— Чувства, чувства! — проворчал он. — Чувствами не проживешь! Они все равно что язычки пламени, которые не сегодня-завтра задует порыв холодного ветра.

— Ты когда-нибудь видел настоящий костер, Сет? — спросила Дарси почти шепотом. — Ветер может только раздуть его, но не погасить…

Наступило долгое молчание.