|
На всякий случай Юра уже оповестил население земли, испуганно наблюдавшее за странными манипуляциями наверху, что если народ его вдруг не поддержит, он предложит народу кандидатуру вице-шара, с которым они вместе создали политическую партию «Небо — моя обитель». Часть неблагодарных землян прицелилась в Юру из рогаток, потому что перспектива замены солнца им совершенно не улыбалась, и самый храбрый коротышка по имени Сережа вместе с юным очкариком Знайкой несколько раз даже попали. Пробить шар им, естественно, не удалось, но от злости Юра раздулся немного больше положенного предела, и в скором будущем это сыграло свою роковую роль. Подталкиваемый рогаточными выстрелами с земли, подкачиваемый окружением и раздуваемый самолюбием, Юра резко рванул вверх, в сторону солнца, — и, очутившись в безвоздушном пространстве, почувствовал избыточное давление изнутри. Он вообще-то всегда страдал от давления, что было естественно при его апоплексической фигуре и полном отсутствии шеи, но тут давление явно превосходило допустимый предел. Еще не поздно было вернуться на прежний уровень, но это означало потерять лицо, а возможно, и кепку. И Юра поднимался выше, выше, выше… Всю гондолу уже тошнило, но Петрович из последних сил запрещал гондольерам блевать под угрозой сброса. Стало холодно. Зобастый, как некий Дедал, попытался урезонить политического партнера, но говорить уже не мог — весь воздух ушел в Юру. Некоторые сообразительные коротышки, заранее сшившие парашюты, начали катапультироваться. Особенно их привлекало то, что внизу в очередной раз побили бородатых (правда, добивать не стали — пригодятся) и как раз праздновали победу. Пробки так и вылетали из бутылок, грозя пробить Юру.
— Мародеры подкуплены землей! — из последних сил крикнул Петрович, но слушать его было почти некому: попрыгивание с Юры приобрело массовый характер. Первые мародеры с покаянными, но счастливыми улыбками уже приземлялись на родную почву, где коротышка Сережа выдавал каждому из них по десять нарисованных долларов и бутылку шампанского. Это была его концептуальная акция. Тут-то и произошло то, о чем долго еще вспоминали коротышки: наверху раздался оглушительный треск, хоровой вопль, и на землю хлынули грязные финансовые потоки. Под вой Тарана, Каляга, Хазана, Захара, Табака и Вована клочья Юры планировали среди облаков, как хлопья небывало крупного снега, а коротышки стремительно летели вниз. Последним, пытаясь сохранять достоинство, планировал зобастый. — Без паники! — кричал он. — Юра не лопнул! Его живым взяли на небо! Теперь он нам светит! Взгляните на солнце — вы видите на нем кепку? Эту легенду долго еще повторяли коротышки, спасшиеся после приземления. Некоторые из них и теперь еще говорят землянам: — Посмотрите на солнце! В ясную погоду отчетливо виден козырек! Кое-кто верит. В тех краях вообще любят сказки.
БАЮН КИСОЛОВ
По мотивам французского фольклора Когда родовитый, но год от года нищавший дворянин Д'Эсэсэсэр после тяжелой и продолжительной болезни испустил наконец дух, его многочисленные и неблагодарные дети принялись делить наследство. Одному достались ослы, то есть транспорт, другому мельница, то есть хлебопечение. Третий ухватил легкую, четвертый — полусреднюю, пятый — самую тяжелую промышленность. Шестой сгреб все деньги и с ними бежал в княжество Оффшор. Только самый молодой и нерасторопный олигарх Вольдемар не успел ничего ухватить, поскольку больше всего интересовался театром, бредил кулисами и кутил с актрисами. Так что когда он наконец очнулся и приступил к дележу, от всего отцовского наследства достались ему старый телевизор и кот Баюн. Кот был толстый, персидский, вследствие этого хорошо знавший фарси. Он любил рассказывать о том, как бывал в Персии и какова там сметана. Во всех его движениях сквозила пленительная лень и грация. |
