Таня впервые была в этой деревне, не знала, куда ей деться, где спрятаться от страшного насильника, бегала, плакала, пока кто-то из соседок не увидел ее и не отвел девочку домой. Она непрерывно плакала, но ничего не рассказала родителям. А мама решила, что дочка заблудилась, потерялась, стала ее успокаивать и предупредила: «Никуда не уходи со двора». А Тане было так стыдно…

Во время психоанализа, когда я спросила, почему ей было стыдно, ведь она же ничего плохого не делала, моя пациентка ответила: «Я боялась, что мама меня будет ругать, скажет, что я во всем сама виновата».

Почему? В чем виноват ребенок, к которому пристает пьяный педофил?

Трехлетняя Таня, конечно же, этого не понимала. Разумеется, ей нужно было рассказать обо всем родителям. Когда я спросила, что было бы, расскажи она родителям, она ответила: «Мой папа на клочки бы порвал этого дядьку». Ну, «на клочки» — это может быть громко сказано, но, по крайней мере, педофил был бы наказан, девочка поняла бы, что она под защитой отца, что никогда не один взрослый дядька, да и вообще существо мужского пола не посмеет прикоснуться к ней против ее воли, не посмеет причинить ей вред. Вот тогда, если бы отец наказал растлителя, у Танечки бы четко зафиксировалось: у нее есть отец, который всегда ее защитит, а мужчины, если они ведут себя неподобающим образом, получают по заслугам.

К сожалению, этого не произошло. В Таниной душе остались чувство вины — совершенно незаслуженной — и страх. Страх перед мужчинами. Поэтому до восемнадцатилетнего возраста, пока она не встретила Михаила, своего будущего мужа, Таня боялась мужчин, сама того не сознавая.

Она была красивой девочкой, умной, способной, прилежной, хорошо училась в школе, у нее было много подружек, да и ребят в ее окружении было немало: она им нравилась, они ухаживали за ней. Но она держалась от них подальше. А когда девчонка ведет себя недотрогой, парни, конечно же, не проявляют особой активности.

Обычно парни «клюют» на более доступных девочек — тех, которые ведут себя раскованно, и от которых парни не ждут отказа. Ребята ведь тоже боятся быть осмеянными: а вдруг девочка пошлет его, да еще в грубых (или циничных!) выражениях, а для него это — психическая травма! Вот потому парни предпочитают девчонок, которые, по их мнению, безотказны. По крайней мере, парень надеется, что она не нагрубит ему в ответ, не отвергнет, не оттолкнет.

За Таней тоже пытались ухаживать — она вела себя вежливо, но держала дистанцию. И вот только Михаила она не боялась, потому что он, не испытывая нормального полового влечения, вел себя иначе, не так, как другие ребята из ее окружения. Он был для Тани неопасен — подсознательно она это понимала, потому именно его и выбрала, хотя ничем особенным Миша не выделялся: и не умен, и не активен, и не инициативен, и перспективой не воодушевлял. Но Таней руководило подсознание, а не осознанный выбор, вот потому она такого человека и выбрала.

Подобное бывает нередко. Девочки, пережившие сексуальное насилие в раннем детстве или в школьные годы, потом мужчин боятся. Нередко сами они того не осознают, а бывает, что и сознают, но ничего не могут с этим поделать. Как только парень (мужчина) проявляет по отношению к ней какую-то активность, да хотя бы просто старается прикоснуться, девочка (девушка) шарахается от него, как от зачумленного. Он думает: «Что это с ней такое?! Вокруг так много девчонок, готовых на все, а эта ведет себя, как барышня XIX века»! Потому такие девочки и не пользуются вниманием противоположного пола, а потом, повзрослев, они нередко остаются одинокими.

Если что-то подобное было в твоем прошлом, тебе обязательно нужна помощь профессионала, знай это!

Девушка признается подруге: — Я никогда не была так счастлива! У меня двое парней, и один из них такой замечательный — красивый, чуткий, заботливый, внимательный!.