Один из них привлек внимание Стива. Он был меньше ростом, очевидно, моложе других и держался несколько в стороне. Длинная челка почти закрывала парню лицо, в то время как у остальных индейцев волосы были убраны со лба при помощи платка или кожаного ремешка.

Еще Стиву бросилась в глаза неопрятность юноши. Лицо его было запачкано грязью, висевшая мешком форма тоже не отличалась чистотой.

Сопровождающему Стива солдату во взгляде Стива, наверное, почудилось неодобрение.

— Я тоже не в восторге от этих ребят. Ни одному из них нельзя доверять. Перережут глотку и глазом не моргнут. Но в армии считают, что они нужны нам, чтобы выловить остальных.

— Индейцы предают индейцев, — пробормотал Стив. — Какой печальный парадокс!

Солдат бросил на него пристальный взгляд.

— Да ты, никак, им сочувствуешь? Может быть, не знаешь, каково нам здесь, в этом аду? И все благодаря краснокожим!.. Так что чем скорее мы их перебьем, тем лучше.

Стив спокойно ответил:

— Я вовсе не сочувствую им. Мне просто жаль, что в борьбе за выживание людям приходится идти против своих же. Наверное, можно было бы придумать что-нибудь получше и всем жить в мире.

Лицо солдата немного смягчилось.

— А, вон ты о чем… Я тоже не любитель убивать. Мне вообще все это осточертело. Думал, что смогу быть солдатом не хуже других. Тринадцать долларов в месяц плюс обмундирование, крыша над головой и еда — казалось бы, чего еще надо? Но в этой проклятой дыре я видел так много смертей, а мне еще совсем не хочется отправляться на тот свет. Жить, как эти индейцы-перебежчики, я не могу… Им-то ведь вообще без разницы, кого убивать, лишь бы платили.

В кабинете интенданта Стив познакомился с капитаном Пакеттом.

— Садитесь, Мэддокс, — предложил тот, пожав Стиву руку. — Добро пожаловать. Не часто нам здесь приходится принимать гостей. Откуда вы и что вас сюда привело?

— Я объезжаю лошадей на одной плантации в Алабаме, чуть севернее Мобила. — Стив повторил то, что уже рассказывал часовому.

Капитан кивнул.

— Эта фактория располагалась примерно в миле отсюда. Она принадлежала правительству. Мой предшественник для удобства хотел переместить ее в крепость и получил на это разрешение. Тогда Гриер сказал, что не станет больше ею заниматься, и уехал. С тех пор прошло уже больше года.

Почувствовав, что напал на след, Стив загорелся.

— А вы не знаете, куда он мог уехать?

— Увы. Все, что знал, я вам уже рассказал.

— Может, кому-нибудь из ваших известно больше?

— Разве что старшему сержанту Воксмиту. Он здесь старожил. Я недавно видел его — он вел лошадь в кузницу.

Поблагодарив интенданта, Стив быстро отыскал дорогу к кузнице — она располагалась в углу конюшен. Он заметил, что индейцы — вместе с тем пареньком, который по-прежнему держался чуть поодаль от своих, — все еще за ним наблюдают.

Сержант Воксмит был явно не в духе. Огромный и широкоплечий, он пыхтел и покрывался потом от полуденной жары, пытаясь подковать лошадь. Мельком взглянув на незнакомца, сержант проворчал:

— Какого черта тебе здесь надо? Не видишь — я занят?

Стив заметил, что лошадь с норовом.

— Похоже, вы не кузнец?

— Какой уж из меня кузнец! У нас тут один кузнец — капрал Гуден, но у него болит нога — вчера лягнула лошадь. У моей вот утром слетела подкова, а подковать некому.

— Давайте-ка я.