Ничего не получается. Тогда подлетела к бутылке Мэри и клювом вбила пробку в бутылку:

– Так у нас всегда делают, когда штопора нет.

И все уставились на бутылку. А Соломон приготовился нырнуть в неё. Но завихрился оттуда дымок, и из бутылки появился джинн – но какой! Джинн оказался женщиной, одетой по-арабски. Наши герои, кроме Соломона, который с закрытыми глазами продолжал обнимать бутылку, так и ахнули.

– Джинн-жен щи на, – прошептал Иван.

– Такого ни в каких сказках не бывало, – одновременно прошептали Пахом и Ураганчик.

Во все глаза смотрит Иван на джинна-женщину.

– Ты кто? – заикаясь, спросил он.

И тогда женщина-джинн запела и затанцевала, периодически приоткрывая паранджу и глядя на всех прекрасными чёрными глазами. И при первых же звуках её голоса Соломон оторвался от бутылки и, увидев женщину-джинна, широко открыл глаза. А женщина поёт о том, как почти четыре тысячи лет назад она влюбилась в молодого джинна из соседнего племени. Но племена враждовали друг с другом, и молодым влюблённым пришлось бежать в горы. Они стали жить вместе, но однажды…

И тут в песню вступает Соломон. Он поёт о том, как молодая женщина спустилась в свою деревню джиннов, чтобы повидать умирающую мать. И тут её заметил вождь враждебного племени Соломона, влюблённый в Зульфию. Девушку схватили и пригрозили сжечь, если Соломон не явится к вождю. Весть была послана через брата девушки. Чтобы спасти девушку, которую звали Зульфия… «Правильно я говорю?» – поёт Соломон женщине-джинну, и та в ответ поёт: «Правильно, возлюбленный мой, – и продолжает – Чтобы спасти возлюбленную, Соломон спустился с гор. И пришёл во враждебную деревню. Родственники Зульфии, могущественные джинны, чтобы насолить племени Соломона, загнали его в бутылку и выкинули её в море. Но племя Соломона, чтобы отомстить за него, устроили налёт на деревню Зульфии в тот момент, когда Зульфию выдавали замуж за вождя её племени. Её схватили, загнали в бутылку и тоже кинули в море».

– Как ты постарел, возлюбленный мой, – говорит Зульфия Соломону.

– Просто меня выпустили раньше, – отвечает Соломон, – и пребывание на свежем воздухе в течение веков состарило меня. А ты так же прекрасна, возлюбленная моя, как и четыре тысячи лет назад.

– Я просто законсервировалась, возлюбленный мой, в этой бутылке. Но я по-прежнему люблю тебя.

И они обнялись и застыли в объятьях друг друга. И за этой встречей двух давнишних возлюбленных наблюдают все пугала, рыдающие в три ручья от умиления. Рекой льются слёзы, и вот уже Соломон поджимает ноги от заливающего его и Зульфию озера слёз. Оторвались Зульфия и Соломон друг от друга, и тут Зульфия как бы впервые увидела безногих пугал:

– Кто эти несчастные безногие пугала, возлюбленный мой?

– Это… это… Собственно говоря, я и не помню. В бутылке сидел, когда все события происходили. Помню только, что мой хозяин приказал разогнать их и ноги оторвать вообще. Чтобы, как я думаю, они никого не пугали.

– А кто был твой хозяин, возлюбленный мой Соломон?

– Тоже пугало. Сэр Эшли, который три века назад и вытащил меня из бутылки.

И тут в разговор вступает Иван, с трудом сдерживая рыдания:

– Понимаешь, девушка, я, тудыть-кубыть-мабуть, был обычным русским двуногим пугалом по имени Иван…

– …Большие Размеры, – добавила канарейка.

– Ладно, Мэри, Иван Большие Размеры.