Но Петя был упорен.

Через пять минут он снова сидел за компом и строчил пулеметной дробью:

«Сознание вождя неандертальцев помутилось. В голове его возник испуганный голос, принадлежащий студенту исторического факультета Коле Петрову, обкурившемуся вчера с перепоя. Коля машинально поправил очки. Но их на переносице не было. Это был коньюктивит старого двадцатипятилетнего вождя племени, ведущего неравный бой с захватчиками-кроманьонцами.» Коля зло подумал: «Ну гады! Сейчас я вам покажу!»

Через две недели неандертальцы открыли порох, пели Высоцкого и добивали остатки кроманьонцев в пригородах Берлина. А еще через месяц читатели плакали, но покупали книги известного писателя…

Писатель Кактусов и хреноложество

Однажды утром у Пети Кактусова зазвонил телефон. Звонил из любимого издательства не менее любимый редактор.

— Петь, а Петь, дело есть! — сказал редактор.

— М? — спросонья Петя.

— Мы тут серию начали. 'Хреноложество' называется. Историческую серию.

— Я тот тут причем? — удивился Кактусов. — Вы начали, вы и кончайте.

Редактор хыкнул и стал объяснять концепцию серии. Объяснял долго. За это время Кактусов успел покурить, почистить зубы и сделать себе кофэй. С коньяком, а как же.

Вернулся он к телефону как раз в то время, когда редактор заканчивал свою речь. Услышал последние слова и возмутился:

— Я вам чо? Я вам литературный негр, ли чо? Да что бы я, да под чужой фамилией!

Кактусов так долго брызгал слюнями в трубку, что кофэй остыл.

Редактор, видимо, тоже ходил курить. Потому что на последнюю возмущенную фразу:

— Я ВАМ НЕ ТУТ!

Выдал:

— Не тут, да. А жаль. А то бы подписали договор сегодня. И аванс бы дали.

— Аванс?? — еще больше удивился Кактусов. До этого ему авансов не предлагали.

— Аванс, Аванс, — почему-то прописными буквами ответил редактор. — Сотню убитых енотов за лист устроит?

Кактусова это порадовало. Коньяк-то заканчивался…

— Приступлю к работе, как только получу аванс за…. - на мгновение задумался. — ДЕСЯТЬ листов!

— Лады, — бесстрастно согласился редактор. — Техническое задание выслал мылом.

— Уже?? — удивился Кактусов.

Но редактор ничего не ответил. Просто положил трубку.

Петя открыл почтовый ящик, прочитал задание и медленно сел мимо кресла. Такой хрени ему еще не приходилось писать.

А вот пришлось, бывает.

И он начал ваять.

Начал с предисловия:

'Я, Брезунов Виктор Маркович, открою вам величайшую тайну. Более Величайшей Тайны вы еще не читали. Ибо она открылася мне в темных подвалах ГРУ, куда я запрятан был на долгие годы, аки морская свинка в аквариуме'

Над последней фразой Кактусов задумался. Черт его знает, живут ли свиньи в аквариумах? А, да хрен с имя. Пипл схавает, если редактор пропустит.

И Кактусова понесло…

'А не было никакой Великой Отечественной войны. Все это выдумки официальных историков. В действительности, два армянина — Акоп Баграмян и Траншей Гудерьян — сильно подрались из-за бутылки вина'

Нормально, чо! Ну, разве может быть немец с армянской фамилией? Этого… Левинского не забыть…

'А соседом у них был поляк. Левинский. Дедушка Моники. Моника — Маника. Ман-и-ка. Ка на древнеацтекском — камень. А камень на древнегерманском «Штайн». Что значит — «Стоять». Манштайн, чо! Стоящий человек! Он их полез разнимать.