– Теперь мы знаем, где она живет. Остальное будет проще.

– Почему ты решил, что это се дом? Может, она к кому‑то зашла?

Артура поразила сила страсти, охватившей его друга. Сам он никогда ничего подобного не испытывал, но, конечно, и такие женщины ему не встречались. Она в самом деле была обворожительна.

– Рано или поздно она выйдет. Должна выйти.

– И ты собираешься стоять здесь весь день и ждать? Уокер, ты, несомненно, спятил!

Артур не знал, что ему делать. Он не намеревался, будучи в Париже, торчать у подъезда какой‑то девицы… которая даже и говорить‑то с ними не захотела, в то время как в этом городе были тысячи других девушек, которые бы с радостью пылко их отблагодарили за освобождение.

– Я здесь торчать не собираюсь, если хочешь знать… Сэм некоторое время пребывал в замешательстве.

– Ну ладно, – сказал он, – иди. Встретимся позже. В том же кафе, куда мы заходили.

– А ты будешь ждать здесь?

– Совершенно верно.

Сэм закурил и с терпеливым видом прислонился к стене дома, в котором, как он полагал, жила девушка. Он подумывал, не войти ли внутрь, но решил пока воздержаться. Вдруг она снова выйдет? Ему некуда торопиться, он может и подождать.

Артур, раздраженный его упрямством, пытался убедить друга более разумно распорядиться свободным временем, но все было напрасно. Сэм не собирался никуда уходить. В итоге Артур сдался и решил ждать с ним; с одной стороны, он не хотел оставлять Сэма одного, а с другой – сам проявлял интерес к девушке.

Их терпение было вознаграждено. Меньше чем через час девушка появилась из подъезда с какими‑то книгами в руках. Волосы у нее теперь были распущены, и она выглядела, пожалуй, еще привлекательнее. Она их тут же увидела и сделала шаг назад, но быстро передумала и с гордо поднятой головой зашагала по тротуару.

Когда она проходила мимо, Сэм, чтоб привлечь ее внимание, легонько коснулся ее руки. Сначала казалось, что девушка шарахнется в сторону, но она остановилась и, гневно сверкая своими зелеными глазами, посмотрела на него. Взгляд был красноречив. Она, по‑видимому, сознавала, что не имеет смысла ему что‑то говорить, поскольку он все равно не поймет и, более того, просто не захочет понять.

– Мадемуазель, вы не желали бы с нами перекусить?

Сопровождая свои слова всем понятным жестом, Сэм продолжал проникновенно смотреть ей в глаза, словно желая убедить, что не собирается ее обидеть или воспользоваться ситуацией. Сэму просто хотелось глядеть на нее… видеть ее… а может, дотронуться, если повезет.

– Oui? – спросил он с надеждой. Красавица парижанка покачала головой:

– Non. О'кей?

Ее французский акцент прозвучал так мягко, что Сэм улыбнулся. Артур наблюдал за ними, не в силах выдавить ни слова по‑французски. Присутствие этой девушки словно лишило его дара речи.

– Нет…

Она повторила жест Сэма и покачала головой.

– Почему?..

Сэм мучительно пытался вспомнить, как это будет по‑французски.

– ..Pourquoi?

Он вдруг в страхе посмотрел на ее пальцы. Может, она замужем? Может, ее супруг очень ревнив? Но кольца на безымянном пальце не было. Она выглядела очень молодо, хотя, конечно, в это военное время могла быть вдовой.

– Parce que…

Она говорила медленно, чтобы американец понял, хотя не слишком на это надеялась.

– ..Je ne veux pas.

– Она говорит, что не хочет, – шепнул Артур.

– Почему?..

Сэм, похоже, обиделся:

– ..Мы же хорошие ребята. Только ленч… еда… Он снова жестами изобразил прием пищи.

– ..кафе… о'кей?.. Пять минут?.