Это было довольно легко в первый и второй день, пока судно было еще в северных холодных широтах, но как только оно вошло в Гольфстрим, то интерьер каюты уже не казался таким привлекательным.

- Вы дочь президента воюющей с Испаньолой страны, - напомнил ей Док. А это судно направляется в испаньолский порт.

- Это ваша идея взять меня на борт! - огрызнулась Санда.

Они арендовали очень большой и очень старый автомобиль, за рулем которого сидел сумасшедший. Они понеслись в аэропорт, будто коллекция старинных погремушек. Пешеходы и велосипедисты шарахались от них, прячась в бамбуковых зарослях. На каждую машину приходилось по пятьдесят велосипедистов.

Их довольно помпезно встретили на большой базе гидропланов Пан-Америкэн. Там' им даже был оказан официальный прием.

- Я думаю, - сказал Док служащему, сдававшему им внаем аэроплан, - что мое радиопослание, как и было оговорено, осталось в секрете.

Служащий осторожно заулыбался и сказал:

- О, я знаю, вы очень снисходительны к проблемам такого рода, но дело в том, что я нуждаюсь в рекламе, а тот факт, что вы арендуете у меня аэроплан, оказался как нельзя кстати.

Док ничего не ответил. Они взяли маленький гидроплан, бывший не таким новым, как хотелось бы. Док тщательно его осмотрел. Он также взял парашюты, прежде чем подняться в воздух.

Санда отметила на карте южноамериканских джунглей точку и сказала:

- Здесь что-то произошло с моим братом.

Солнце заливало небо таким ослепительным светом, что, если поднять глаза, можно было бы подумать, что смотришь на бьющее из форсунки голубое пламя. А внизу джунгли лежали бесконечным зеленым ковром до горизонта, на фоне которых были заметны черви, скорчившиеся и перевитые черви - реки, которые, казалось, утолщались, когда аэроплан спускался к ним ближе.

- Эта песчаная коса? - спросил Док.

- Да.

- Аэроплан еще там, - зачем-то сказал Док.

Буйные джунгли приблизились, и поплавки ударились о воду. Док не стал вытаскивать машину на песчаную косу. Вместо этого он бросил маленький якорь и вытравливал канат до тех пор, пока нельзя было спрыгнуть с поплавков на берег. Девушка, вытянув шею, смотрела на песок. Лицо ее выражало недоумение, когда она повернулась к бронзовому человеку:

- Вы можете видеть сами - никаких следов, кроме моих.

Док, ничего не ответив, выпрыгнул на песок и все внимательно исследовал. Он заметил следы, оставленные Сандой несколько дней назад. На песке отпечатались следы морских птиц, были видны следы от проползавших аллигаторов, но никаких человеческих следов, кроме оставленных девушкой в ее первый визит, не было.

Санда дрожала.

- Вы сами видите, что это невозможно, - сказала она, глубоко дыша, это так же таинственно, как и исчезновение черного кинжала, убившего Генри Ли.

Док спросил:

- Вы уверены, что, когда вы были здесь, следов аллигатора вблизи самолета не было?

Девушка оглянулась вокруг. Что-то ее поразило, какая-то догадка, она приоткрыла рот, но ничего не произнесла. Ее правая рука поднялась к горлу, пальцы медленно сжались в кулак.

- След! - сказала она. - След! - Голос срывался, - Но это тоже странно!

- Странно?

- Их не было здесь. Ни следа.

Док Сэвидж пробежал вдоль крыла перевернутого аэроплана и прыгнул на поплавок их собственного, который качался, удерживаемый якорем.

- Ну что ж, мы можем уходить, - сказал он.

- Что с братом? - Санда пристально смотрела на него.

- Я бы не стал особенно волноваться за него. - Голос Дока звучал успокаивающе.

Санда внимательно изучала его лицо, пытаясь прочесть обман, игру за тем доверием, с каким он говорил.

- Вы уверены, что он жив?

- Не уверен. Но если вы хотите услышать от меня правду. Я думаю, что он жив.