Нельсон вспомнил, какую характеристику дала сэру Родерику доктор Пател: «У него необыкновенно острый ум». Вспомнил, что, когда Рут прислала ему эсэмэску, известив, что у нее девочка, а он ей потом перезвонил, сэр Родерик находился в его кабинете, развесил уши и изображал милого старикашку.

— Вы меня слушаете, сэр?

— Да, Джуди. Отличная работа. Постарайся увидеться с монахиней. Позвоню тебе позже.

Нельсон выключил телефон. Катбад подался вперед, и старший инспектор понял, что перед ним не изображающий друида человек с чудинкой, а ученый, который, как ни странно, мог бы стать хорошим полицейским.

— Нельсон, — произнес он, — мне кажется, Рут похитил Макс Грей.

30 июня

День лета

Этого я не ожидал. Сократ, наверное, мог бы поддержать разговор, а я — нет. Меньше всего мне хотелось болтать с ребенком. Кроме всего прочего, у меня было мало времени. В полдень должны вернуться служанки. Да и мать может возвратиться в любой момент.

Внезапно я ощутил вдохновение и сказал:

— Спокойно. У меня для тебя сюрприз.

Наклонился над кроваткой. Надеялся, что девочка спит. Но она не спала. Глаза открыты — она смотрела на меня.

Она подчинилась, даже приложила палец к губам. Я определенно рожден, чтобы командовать. У меня явно дар обращения с детьми.

— Спокойно, — повторил я и вытащил из кармана нож.

Поднял руку. Она рассмеялась. Святотатство. Слегка опустил нож и посмотрел на нее. И тут она расплакалась.

Глава 32

Когда Рут открыла глаза, вокруг было темно. Сначала она не испугалась. Наоборот, тянуло в сон — убаюкивали приятные воспоминания: пикник с матерью и братом в Каслвуде, время у приемника с отцом, плавание в море, когда волосы струятся между водорослями, и дрема на берегу под солнцем. И даже поняв, что лежит связанной на узкой кровати, не сразу пришла в ужас. Страху мешали приятные грезы, сопровождаемые легким покачиванием. Но затем, словно намереваясь вывести ее из дремотного состояния, внутри зашевелился ребенок. Рут окончательно проснулась и попыталась сесть. У нее были связаны за спиной руки, и это оказалось нелегким делом, но ей все-таки удалось. Рядом с головой оказалось маленькое круглое окно, но в него она видела только серое и зеленое, перемешивающиеся и распадающиеся, словно цвета в калейдоскопе. Все настолько напоминало страшный сон, что Рут опять закрыла глаза и приказала себе проснуться. Но когда снова открыла, все осталось, как прежде: веревки, больно впившиеся в запястья, окно в никуда, странное покачивание вверх и вниз.

Рут отчаянно пыталась вспомнить, что с ней произошло. Она находилась в траншее и рассматривала камень Януса. Оба лица божества зловеще и бесстрастно смотрели на нее. Затем с ней кто-то заговорил. Кто? Она помнила, что не испугалась. Лишь немного удивилась и ощутила легкое раздражение из-за того, что ее отвлекли. Выбралась из шурфа, чтобы что-то поискать в машине. Но в этот миг чего-то испугалась, потому что решила позвонить Нельсону. А затем — пустота, полный провал памяти.

— Очнулась?

Рут повернулась и поняла, что было ясно с самого начала: она на лодке, очень похожей на лодку Макса. Более того, это и есть его лодка. Вот с кровати на нее скалит зубы игрушечная собачка. Собачка Элизабет. А сама она лежит на камбузе. Раковина и плита на тех же местах, где были, когда Макс готовил для нее вкусную еду. Травы до сих пор живописно свисают с потолка. А на трапе на палубу стоит сэр Родерик Спенс. Что он здесь делает?

— Помогите, — попросила Рут. — Меня связали.

Старик неожиданно тоненько хихикнул:

— Связали? Так и есть. Доктор Гэллоуэй ни для кого недоступна. Она связана определенными обязательствами.