Странно, все последние дни я не находил места из-за ее ухода, а сегодня удивительно спокоен. Это спокойствие меня напугало. Неужели я такой бесчувственный? И я посидел еще с полчаса, ожидая возвращения грусти (иногда хочется почувствовать себя покинутым и одиноким), но, видимо, печаль покинула квартиру вместе с Ниниными вещами. И я поехал к Ольге.

И у нее под самое утро снова приснился красноармеец Сизов, почему-то я точно знал — это он. Все в той же застиранной одежде и сапогах он стоял посреди Жердяевки и что-то пытался мне сказать. Но, видимо, понял, что я не слышу, и показал в сторону зарослей кустарника и лебеды. Я пристально всмотрелся и… оказался рядом с Сизовым, чему он не удивился. Мы подошли поближе к зарослям, и я увидел полуобвалившийся провал и верхнюю полусгнившую ступеньку ведущей туда лестницы. Я испытывал дикий ужас. Поднял ногу, чтобы наступить на ступеньку… и с испугу проснулся.

Ольга выпила кружечку кофе и умчалась на работу, а я неторопливо жевал тосты с сыром и думал о красноармейце Сизове. Что он хочет? Предупредить? О чем? Надо сегодня лечь пораньше, чтоб подольше пообщаться с Сизовым, но сделать это я смогу только в своей квартире, куда мне пора уматывать. Мужчина по вызову должен знать свое место. Скажи Ольга, оставайся, живи со мной, я бы остался. Наверное, я все-таки люблю ее. Но тогда как назвать чувство, которое я испытываю к Нине? И вернись она, кого бы я выбрал, с кем остался? Что ни говори, а в многоженстве есть своя мудрость.

После завтрака сходил в ресторан, получил расчет и премиальные. Не понял, за что, но спрашивать не стал.

Дома я первым делом начал печатать список нужных продуктов и вещей. Нужных для чего? Для чего меня посылают одного в Жердяевку, если там будет полно бандитов? Какую роль я там должен сыграть? Я зачеркнул слово «нужных», просто список продуктов и вещей. На первое место поставил хлеб — он всему голова. Тушенка, корейская лапша, водка, рис и гречка в пакетиках, соль, сахар, заварка, кофе, возьму и сухари, мама насушила целый мешочек, она никогда не выбрасывает хлеб, картошка. Ложка, вилка, котелок, кружка, термос. Вроде все, что связано с питанием, я упомянул. Теперь вещи. Палатка, топор, ножовка, резиновые сапоги, плащ-дождевик, спальник, полотенце, камуфляжная форма, берцы. Поеду в кроссовках и джинсах.

После того как список был готов, я завалился спать. Спал до трех дня, но Сизов так и не появился.

Ужасно хотелось есть, заглянул в холодильник — хоть шаром покати. Пришлось тащиться в магазин, купил пельмени, заодно кое-что из списка. Не забыл и пару бутылок пива.

Мне очень хотелось вернуться к Ольге, и я нашел тысячу причин для этого, но не сдвинулся с места. И, пожалуй, правильно сделал, в восемь вечера, только начались «Вести», ко мне нагрянул нежданный гость — Валера Балаев. Мы с ним учились в одном классе в Жердяевке. В школе мы дружили, но после переезда в город наши пути разошлись, встречаясь, мы обычно подолгу говорили, но на этом наши отношения и заканчивались. И его приход меня сначала удивил. Но когда он спросил, нет ли у меня фотографии Жердяевки: «жене показать, ей интересно, где я жил», я все понял. Валера — проводник. Это его Сергеев подсунул обладателям оригинала.

У меня такой фотографии не имелось, но в моих интересах было не торчать долго в тайге, одно воспоминание о комарах и мошке, что тучами висели в тех местах, заставляло тело чесаться.