|
И начал разговор так, как будто продолжал внутренний монолог с самим собой: — …я боюсь. Вы были совершенно правы: Олег Коренев и его люди — не такие, как все. Я видел съемки с места попытки их захвата — они прорвались сквозь жандармов, как раскаленный нож — сквозь масло! И ушли без потерь, хотя на их поиски были брошены сотрудники силовых подразделений доброй половины Евросоюза! Как — не понимает никто! Но не это самое страшное. Знаете, я нашел в себе силы осознать, что это кусок пирога — не по мне. И решил отступить… Но ведь я — еще не вся Система. И это очень плохо… Молчите! Дайте мне выговориться! Кроме инсценировки покушения на президента я придумал и спланировал еще одну возможность влияния на вашего друга — собрал в одном месте нескольких близких ему людей. И его друзей. С вашей стороны — мать вашей супруги госпожи Ларисы. Однако, поняв, чем может закончиться их захват, своих людей отозвал… Увы, эту возможность реализовали мои… коллеги. И решили, что такие карты побить невозможно… Операция получилась… «грязной» — один из друзей Олега, некий господин Соломин, чуть было не ушел. При этом он умудрился голыми руками положить несколько офицеров, участвовавших в захвате. Да, я понимаю, что остальные, озлобленные гибелью друзей и в Ишгле, и на борту этой яхты, как говорите вы, русские, сорвались с катушек и застрелили и Соломина, и пытавшегося бежать вместе с ним его пятнадцатилетнего воспитанника. Но понимаю, что ничем хорошим это теперь не закончится… Зачем я приехал? Трудно сказать. Наверное, чтобы попытаться принести свои извинения. Или, может быть, успокоить совесть? Дьявол! Я — солдат, и не раз поступал так, как требовал от меня долг, но сейчас я в первый раз в жизни понял, что совершил глупость… Нет, за себя я не боюсь — я знаю, что такое смерть, и давно перестал ее страшиться. Но то, что своими действиями я подставил под удар первых лиц государства, здорово действует мне на нервы. Вы улыбаетесь? Поймите, я давал присягу, и то, что в ней говорилось, для меня — не пустые слова… Первый раз в жизни я не знаю, что делать! Понимаете, вся охрана первых лиц государства, какой бы продуманной она не была, защищает от ВТОРОГО выстрела. Или второго действия. А эффективность ПЕРВОГО зависит только от уровня подготовки самого террориста… Увы, людей уровня Коренева не остановит ни одна из существующих служб… Не надо смеяться — да, я помню, что вы меня предупреждали! Но я привык, что то, что не проверено фактами — только слова… Да, теперь знаю… Что с вашими близкими сейчас? Трудно сказать… Меня отстранили… И что планируется дальше — тоже не знаю. Уверен лишь в одном — информацию о проекте «Суперсолдат» сохранить в тайне не удалось. Да, теперь Коренева ищут не только наши. Кто? Австрийцы, швейцарцы, итальянцы… Чего хочу? Пожалуй, ответить за гибель ваших близких. Жизнью. Это — всецело моя вина. Те, кого я охраняю — ни причем. Да, сделка не очень равноценна — одна жизнь за две, но… у меня больше нет. Передайте, пожалуйста, Олегу, что я в любой момент готов… ко всему… И… мои глубочайшие извинения… Там, на столе — мой адрес и телефон. Я жду его приговора… Это не ловушка, слово чести… Простите и вы… Прощайте… …В отличие от Шарля, офицер, сопровождавший Кирилловых к месту их нового проживания, особого пиетета по отношению к Кореневу не испытывал. Наоборот, судя по его словам, он никак не мог дождаться того момента, когда «этот чертовый русский ублюдок» окажется в его руках — по его мнению, будь в Ишгле он, этого «ненормального мясника» давно бы превратили в кровавый фарш, а уже потом разобрали бы на атомы. |
