|
— Мы бы, пока вас не будет, приняли душ… Мэлзин, дождавшись разрешения Олега, рванул к настенной панельке, расположенной перед чем-то, смутно похожим на умывальник, приложил к ней свой браслет и набрал какую-то комбинацию символов. Через несколько секунд за стеной что-то завибрировало, и через пару секунд стихло. — Когда разденетесь, встанете вот сюда и прикоснетесь к этому квадратику… — отчаянно жестикулируя, объяснил он. — Потом задвинете панель, и ждите — мойка включится автоматически. Не забудьте зажмуриться — дезинфицирующая взвесь слегка разъедает слизистую. Когда подует теплым воздухом, можно открывать глаза и выходить… — И все? — на всякий случай поинтересовалась я. — Да… — удивленно ответил хозяин квартиры. — Кстати, фильтры давно пора менять, поэтому вода не очень свежая… — В смысле? — задергалась я. — У вас нет водопровода? — Есть. Но оплачивать большой объем воды я не в состоянии. Приходится использовать фильтрацию и замкнутый цикл… — Знаешь, Угги, я, пожалуй, потерплю, пока они не вернутся… — меня аж передернуло от отвращения. — Будут деньги — будем мыться. А пока что-то не хочется… Следующие минут сорок мы с Угги посвятили тренировке — пока Олег, нацепивший относительно чистые вещи Мэлзина, найденные в шкафу, вместе с ним покупал нам одежду, мы неплохо поработали в паре, заставляя себя соображать в джуше, а бить, как обычно. Получалось так себе, но… все-таки получалось. К возвращению моего благоверного я более-менее схватила новое для себя состояние, и, выгнав из квартиры Мэлзина, принялась переодеваться. Чертов балахон путался в ногах, натирал под мышками, и действовал на нервы омерзительно-коричневым цветом и фактурой ткани. Минут пять, повозившись с подолом, так и норовящим попасть под ноги, я вдруг сообразила, что одеть все это «великолепие» можно и поверх своей одежды — тогда я ничего себе не натру, и, в случае необходимости, избавившись от дурацкой накидки, не останусь голой. Быстренько переодевшись, я задрала рукава к локтям, закрепила универсальные ножны на предплечьях, и, встряхнув руками, попробовала достать клинки. Рукава, конечно же, мешались, но в принципе мне это удавалось. — Ладно, все равно красивее не буду… — буркнула я, и, посмотрев на Угги, расхохоталась: в местной одежде, чем-то напоминающую рясу, здоровый и широкоплечий парень почему-то казался колобком! — Что во мне не так? — удивленно спросил он. — Да все так… Просто со стороны ты похож на пузырек… — ухмыльнулся Олежка. — Я, наверное, тоже… — Угу… — хихикнула я. — Вот такими вы станете, когда перестанете тренироваться, отожрете животы и превратитесь в противных желчных старикашек… — Не надейся… — буркнул Угги, закрепляя ножны так же, как это сделала я. — Я умру молодым и красивым… — Ладно, молодой и красивый, бери ноги в руки и вали вниз… Через час нам надо быть в «Доллс»… — Где? — услышав знакомое название, я пару раз икнула. — Да в местном ночном клубе… — расхохотался Олежка. — Мэлзин говорил, что там иногда баб заставляют танцевать… — То есть ты считаешь, что я — баба? — остановившись на пороге, поинтересовалась я. |
