Девушка замерла, потупив взор.

— Вы хотели меня видеть, сэр?

Он подошел ближе к окну, и тут глаза ее изумленно округлились. Без сомнения, она сразу узнала его.

— Так вы... Мак Болан? — едва слышно прошептала она.

— Я не хотел вас обманывать, — ответил он.

Было заметно, как в ее прелестной головке в этот момент вихрем проносятся тысячи самых разных мыслей. Она задавала себе вопросы и не находила на них ответы, что смущало ее еще сильнее.

Болан придвинул ей стул:

— Присаживайтесь.

Она села, положив локоть на стол, а другую руку прижала ко лбу и уставилась на стену.

— Право же, я думала, что вы были кем-то другим, — растерянно пробормотала она. — Я имею в виду там, в отеле. Какая я дурочка!

— Но зато до чего прелестная! — возразил Болан.

— Пусть вас не беспокоит, что вы приняли меня за другого. Считайте, что вы сделали мне комплимент. Вы говорили, что учитесь на факультете актерского мастерства? Это правда?

— Да, — грустно подтвердила она.

— Как я смотрелся?

— О, вы были восхитительны до кончиков пальцев. Вы были просто великолепны.

— Как и вы, впрочем, — галантно добавил Болан.

Она усмехнулась и застенчиво взглянула на него:

— Я думала, что умру, — призналась она. — Когда вы приказали мне раздеться...

Она вдруг засмеялась. Болан не мог понять, плачет она или впрямь смеется. Скорее всего — и то, и другое.

Но, похоже, самое трудное остаюсь позади. Теперь они были просто друзьями, вместе пережившими одно из приключений. В течение нескольких минут они непринужденно болтали, а затем Болан сказал:

— Мне нужна ваша помощь. Вы не могли бы вернуться со мной в отель?

Она подняла на него свои огромные блестящие глаза и весело ответила:

— А я уж думала, вы никогда об этом не попросите.

Глава 14

Ее действительно звали Бетси Гордон. Ее отец, американский инженер, приехал в Канаду, где женился на канадской француженке из Квебека. После свадьбы он окончательно перебрался жить в Канаду.

Отец сделал все, чтобы дать дочери американское воспитание. Однако гены распорядились по-своему. Главное, Бетси, как и ее мать, была уроженкой Квебека.

Она оказалась чуть старше, чем предполагал Болан, и успела уже три года проучиться в университете. Она отнюдь не была девушкой-подростком, хотя временами и становилась очень похожа на ребенка.

По пути в отель она всячески избегала расспросов Болана о СК, давая ответы лишь самого общего характера. Столь же старательно она уходила от любых разговоров о политических симпатиях Андре Шебле.

Болан не стал уточнять, каким образом она исчезла из номера, и поинтересовался только целью ее визита.

— В этом номере должен был остановиться мистер Грамелли, — объяснила она. — Когда вернулся Андре и сообщил нам о его гибели, мы сочли необходимым выяснить, кто же займет его место.

— Мы? — переспросил Болан.

Она сделала вид, будто не расслышала вопрос.

— Эта комната должна была пустовать. У меня чуть не случился сердечный приступ, когда я увидела вас лежащим на кровати с пистолетом в руке. Я сказала себе, что слухи о смерти мистера Грамелли оказались сильно преувеличены.

Она рассмеялась собственной шутке и продолжила:

— Тогда я поняла, что дело плохо и настало время превратиться в великую актрису.

Болан косо взглянул на нее:

— А до этого вы ничем таким не занимались?

— Разумеется, — ответила она, тряхнув черными как смоль волосами, — оставаться ребенком намного проще. Увидев вас, я едва не умерла от страха. Но надо было как-то выпутываться. — Она вновь засмеялась.