— Виктор Илларионович, расскажите, пожалуйста, о своей коллекции. С чего она начиналась? Как росла, какими экспонатами вы особенно гордитесь?

— Вы будете смеяться! Первая моя кукла — «Кот в сапогах». Старший брат привез из Москвы. И было это в голодные и холодные пятидесятые годы. Тогда эта игрушка… О боже! Этот кот был ростом с меня трехлетнего. Я ничего прекрасней этого кота в жизни не видел. Плюшевый, с изумрудно-зелеными глазами, с усами из лески, в алом бархатном берете. И в синем плаще со звездами! Не кот, а волшебство! Наверно, тогда-то я и заболел любовью к куклам.

— Но ведь это прежде всего детская… или даже вернее — девчачья забавка. Что в ней хитрого? Я понимаю — машинки! Это ж совсем другое дело! — нарочно подначил его Прудников.

— Не согласен с вами, майор! История куклы намного интереснее и глубже, чем все ваши машинки, вместе взятые. Во-первых, детская игрушка в виде фигурки человека появилась где-то сорок тысяч лет назад. Во-вторых, фигура человека или животного, управляемая актером (кукловодом), положила начало театру. Есть отдельное направление — куклы для театра! Их множество: куклы на нитях (марионетки), тростевые (на тростях), перчаточные (надетые на руку), механические, верховые (перчаточные и тростевые, играющие над ширмой), теневые (плоские тростевые куклы, проецирующие на экран тени или силуэты). Третье — фигура, воспроизводящая человека в полный рост.

— А само слово «кукла», оно что означает? — поинтересовался Двинятин.

— Оно родственно греческому «киклос», круг, и означает нечто свернутое. Например, деревяшку или пучок соломы, которые девочки издавна пеленали и завертывали, подчиняясь материнскому инстинкту. В ранней истории практически невозможно отделить куклу от идола. Она, как олицетворение божества, использовалась в религиозных обрядах. В некоторых религиях кукла считалась вместилищем душ предков. Ей рисовали глаза и рот, делая ее тем самым подобием человека, нарекали определенным именем. После этого вред, причиненный кукле, неизбежно распространялся на ее живого двойника. В это свято верят колдуны — от австралийских шаманов до черных магов. Бывало, что жертва в самом деле умирала, когда в ее восковое изображение втыкали иголки. Так мистическая вера в связь между куклой и человеком укреплялась.

— А что это за младенцы? — спросила Вера; она рассматривала стеклянную нишу с малышами, которые были словно живые груднички.

— Это куклы реборны, фальш-дети! — усмехнулся Рында. Он открыл стекло и вложил в руки женщине кукольного малыша. — Если хотите знать, они не предназначены для детей.

— Почему? — удивились Андрей и Валентин. С их точки зрения, такие искусные куклы как раз и были почти как живые. Чудесная игрушка для маленьких девочек, будущих мам.

Рында покачал головой и со вздохом произнес:

— Как много в этом мире заменителей: резиновые женщины, безалкогольное пиво, электронные сигареты, а сейчас еще и фальш-беби! Как только не называют этих красивых младенцев: и живым произведением искусства, в которое мастер вдохнул свою душу, — с одной стороны, и мертвыми младенцами, реалистичными, но безжизненными, — с другой стороны! Мода на реборнов (то есть «заново рожденных») захлестнула гламурный мир Америки, Европы и докатилась до Украины.

— Но этот младенец как живой, кажется, что дышит… и пахнет ванилью! — сообщила гостья.