Пока Лесли ехала домой, ее мысли были о Хью: он снова воспользовался ее эмоциональной неустойчивостью, она в очередной раз стала жертвой собственных чувств. Она не должна забывать о том, что и объятия и поцелуй предназначались исключительно для глаз Байерсов. Какая же она тупица, непроходимая тупица, что ответила на его поцелуй! Неужели ей никогда не удастся правильно себя с ним вести? Она постоянно поддается на его показные жесты любви, и это неизменно кончается новым разочарованием. Хью Кемпбелл никогда не изменится. Да он никогда и не хотел меняться.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«А может, все же хотел? — размышляла Лесли, разбирая на ночь постель. За год, проведенный вдали от Хью, она узнала о себе самой много нового. — Может, и Хью кое-что пересмотрел в самом себе, в своей жизни?» Лесли мечтала о том, чтобы они как-нибудь поговорили обо всем, что между ними произошло. Поговорили честно и открыто, отбросив постоянное стремление одержать верх, которое снедало их обоих.

Чем дольше она жила рядом с Хью, тем яснее видела, что он действительно изменился, работа перестала быть единственным занимавшим его предметом. За эти десять дней они провели вместе гораздо больше времени, чем за три месяца перед ее отъездом во Францию.

Кроме того, ему не хотелось расставаться с домом. Дом связывал его с ней, тем более теперь, когда она жила здесь вместе с ним. Это тоже кое о чем говорило.

Может, для них обоих еще не все потеряно и осталась надежда на примирение?

В спальне было темно, когда свет фар и чуть слышный лай сонного Фритца возвестили о возвращении Хью. Прошло не больше часа, как она сама вернулась домой. В ночной тишине Лесли слышала, как открылась входная дверь, потом до нее донесся приглушенный смех — в этот поздний час по телевизору передавали какое-то ток-шоу — и, наконец, щелчок, говоривший о том, что телевизор выключили. Когда на лестнице раздался звук шагов, Лесли сбросила с себя покрывало. Ну нет! Хью не удастся проскользнуть к себе в комнату незамеченным.

— Привет. — Лесли стояла наверху в непринужденной, как она надеялась, позе, хотя сердце у нее бешено стучало и готово было выпрыгнуть из груди. Слава Богу, никто, кроме нее, этого не мог услышать.

— Я думал, ты уже спишь. У тебя был длинный день, — сказал он.

— У тебя тоже.

— Но я ведь не выздоравливаю после тяжелой болезни.

— Я тоже. У меня энергии хоть отбавляй. Давно уже не чувствовала себя так бодро. — И это была чистая правда. Пару месяцев назад она не смогла бы отработать восемь часов и после этого еще отправиться в гости. Сегодня же Лесли даже не вспомнила о своей болезни. Просто поразительно: стоит ей оказаться рядом с Хью, как мысли о слабом здоровье тут же улетучиваются.

Он уже успел ослабить узел галстука и теперь пытался развязать его на ходу. Наконец галстук из-под воротничка соскользнул вниз. Зажав его в руках, он стоял и словно ждал ее следующего шага.

— Ты не слишком задержался в офисе, — сказала Лесли.

Он неопределенно пожал плечами, но в его напряженном взгляде чего-чего, а неопределенности и в помине не было.

— Я никак не мог сосредоточиться на делах. — Он даже не пытался скрыть свой интерес, покачивая головой, пока осматривал ее с головы до ног.

Наряд Лесли нельзя было назвать особо соблазнительным — простая ночная рубашка бледно-лилового цвета, — но Хью знал, что под ней ничего, только голое тело, — тело, с которым он недавно целую ночь заново знакомился.

— Нам надо поговорить, — слегка охрипшим голосом сказала она, почувствовав, как их неодолимо начинает тянуть друг к другу.