Макс взглянул на пищевой инъектор: оставалась ещё треть раствора. Это минуты на четыре.

Он лёг на матрас и постарался ни о чём не думать, но в голову назойливо лезли воспоминания о Джул, вернее, о её клоне.

Перед тем, как отправиться на Уран, Макс навестил девушку в криогенной камере. Джул выглядела совсем как настоящая — это и понятно, ведь она ничем не отличалась от своего погибшего на Антиземле оригинала. Глядя на покрытое тонкой ледяной коркой тело, опутанное сотней датчиков, трубок и проводов, Макс думал о том, нельзя ли стереть из мозга клона программу, заставляющую служить Федерации, и сделать из него просто Джул. Наверняка за то время, что они не виделись после расставания на Земле, в неё закачали всю информацию, хранившуюся в памяти оригинала.

«Стоп!» — сказал себе Макс, в тот же миг волна горечи и безнадёжности захлестнула его. Он вдруг понял: в мозг клона не могли ничего записать по той просто причине, что записывать было нечего. Джул погибла, и все её воспоминания бесследно и безвозвратно пропали. Клон, лежавший в прозрачном коконе, никогда не был Джул. Это всего лишь точная копия её тела, которой записали в мозг эротический симулятор вроде тех, что закладывались в сексуальные игрушки — куклы-андроиды. Максу защемило сердце: сколько лжи, предательства, возмущения! Как они могли так поступить с Джул?! Разве не имелось другого способа заставить его работать на себя?

Да и он сам хорош: не сумел распознать жалкую подделку! Как такое могло случиться? Неужели прав был Камальев, и Макс сам создал в своём мозгу образ Джул и наложил его на тело, выглядевшее так же, как его возлюбленная? Поистине причудлива и изворотлива людская психика…

Макс встряхнул головой, чтобы прогнать воспоминания, и взглянул на инъектор. Ампула была пуста, под ней мигал жёлтый огонёк. Отсоединив катетер, Макс закрыл пищевой клапан и поднялся на ноги. Пора было отправляться дальше. Стараясь отвлечься от недавних воспоминаний, Макс убрал инъектор и матрас в багажник, завёл глайдер и вылетел из пещеры.

Прежде, чем лететь прежним курсом, он хотел посмотреть на фотонные ускорители планеты. Это должно было занять около часа полёта на запад.

Макс поднял глайдер над скалами и повёл его через хребет, скользя вдоль склонов и ущелий. Минут через двадцать он оказался на другой стороне гор и, скорректировав курс, повёл машину на запад, часто поглядывая на сканер движения, установленный в режим широкого поиска. Если истребитель появится на расстоянии пяти километров, Макс об этом узнает.

Он ожидал, что ускоритель будет виден сразу, но только через четверть часа на горизонте показалась тёмная дуга. Она быстро увеличивалась в размерах, и вскоре Макс уже видел фотонный планетарный ускоритель почти целиком: невообразимых размеров металлоконструкция из ферм, реакторов и блоков автоматического контроля, походящих на гигантские коробки. В целом, ускоритель напоминал огромное чёртово колесо, только вместо люлек были фотонные двигатели с зонтами отражателей, отстоящими от сопл почти на километр. Некоторые отсутствовали — вероятно, были сняты мародёрами, позарившимися на ценный термостойкий сплав.

Когда до ускорителя осталось километров сорок, он стал виден как на ладони. Сейчас он не работал, огромные сопла выглядели просто чёрными дырами, но счётчик Гейгера всё равно показывал огромный уровень излучения: земля была пропитана радиацией на несколько километров вглубь.

Пролетев остаток пути, Макс посадил глайдер возле одной из опор — ажурной металлоконструкции диаметром не меньше трёхсот метров. Макс направился к одноэтажному строению с металлической, герметично закрывающейся дверью.