волос, ниспадающих на плечи свободными, мягкими волнами. Косметолог сделала

бледно-бежевый маникюр и педикюр и, пока лак подсыхал, показала, как накладывать

макияж. В результате я купила небольшую сумочку косметики, которая стоила как мой

ежемесячный платеж за машину.

Выяснилось, что посещение салона стоило каждого пенни. Стивен, который в последний

час моих процедур решил сделать освежающую маску, вышел как раз в тот момент, когда

меня закончили красить. Его реакция была бесценна. Отвесив челюсть, он недоверчиво

рассмеялся:

– Боже мой. Кто ты такая, черт возьми?

Я закатила глаза и покраснела, но Стивен не сдавался и, обойдя меня по кругу, в конце

концов заключил в одно из своих редких объятий.

– Ты великолепна, – пробормотал он. – Просто признай это.

Позже, когда мы с множеством сумок ввалились к нам домой, София спустилась из своих

комнат на четвертом этаже. Она уже переоделась в пижаму и пушистые тапочки и собрала

волосы в высокий хвост. Вопросительно взглянув на меня, София покачала головой,

словно не могла поверить собственным глазам.

– Мы обанкротились, – с улыбкой сообщила я. – Я истратила все наши деньги на прическу

и одежду.

К моему ужасу, глаза сестры наполнились слезами. Быстро тараторя что-то на испанском, она обняла меня так крепко, что я чуть не задохнулась.

– Так плохо? – спросила я.

Она рассмеялась сквозь слезы.

– Нет, нет, ты такая красивая, Эйвери...

Как-то так получилось, что во всеобщей суматохе, пока все мы на радостях обнимались

друг с другом, София поцеловала Стивена в щеку.

От этого невинного жеста он застыл и как-то странно, растерянно на нее посмотрел. Уже

через секунду с его лица исчезло всякое выражение. София, кажется, ничего не заметила.

Даже если бы у меня и были какие-то сомнения по поводу чувств Стивена к моей сестре, я

знала, что сказал бы любой прорицатель: «Знаки говорят – да».

Глава 7

Перевод - Нюрочек

Редактирование - Sig ra Elena, Aruanna Adams

Иллюстрации – Кристюша

Вечер, когда Холлис Уорнер устраивала свой аукцион произведений искусства, выдался

жарким и влажным. В воздухе был разлит тяжелый аромат восковницы (1) и лантаны (2).

Я остановила машину рядом с парковкой, полной дорогих автомобилей, и служитель в

униформе, стоявший за специальной стойкой, поспешил помочь мне выйти. Подол моего

бирюзового, украшенного стеклярусом платья игриво затанцевал вокруг коленок.

Прическу и макияж мы сделали вместе с Софией, и я знала, что никогда не выглядела

лучше.

Живой джаз словно дымкой окутал меня, едва я вошла в дом Уорнеров. Особняк в

колониальном стиле, выстроенный на участке в два акра, сохранился с двадцатых годов, когда район Ривер-Оукс только начинал застраиваться. Холлис увеличила площадь дома

почти в два раза, пристроив к нему сзади очень современное стеклянное крыло: броское, но не слишком удачное сочетание. Позади этого крыла белел, возвышаясь, огромный

шатер.

В роскошном холле со старинными паркетными полами царил холод. Дом был полон

гостей, а ведь прием только начался. Помощницы раздавали каталог произведений

искусства, выставленных на аукционе.

– Аукцион и ужин пройдут в шатре, – сказала мне одна из девушек, – а пока можно

пройтись по дому и посмотреть лоты. В каталоге рядом с описанием указано, где их

найти.

– Эйвери! – В облегающем платье из розового шифона, юбка которого состояла из

колышущихся бледно-розовых страусиных перьев, показалась Холлис.