— Я все-таки не понимаю, к чему ты клонишь. Вы бросили тело Норивала в воду. Труп. Рано или поздно его вынесет на берег, если ты не напутал с приливами.

— Я не напутал. Где Норивал?

— Откуда мне знать?

Флетч посмотрел на манящую свежими простынями постель.

— Флетч, мы должны позаботиться о том, чтобы кто-то нашел Норивала.

— Тонинью, я не уверен, что смогу искать сегодня покойников.

— Ты должен помочь нам в поиске, Флетч. Тогда нас будет четверо. Мы прочешем весь пляж.

— Вы собираетесь искать труп на пляже?

— А где же еще? Мы опустили тело Норивала в воду, чтобы его нашли, а не потеряли. А если оно так и не найдется? Не будет заупокойной мессы. Его не похоронят, как полагается. А семья подумает, что он куда-то сбежал.

— Но обнаружится пропажа лодки.

— Значит, уплыл. В Аргентину! Подумай о его бедной матери! Она может умереть от волнения! Не знать, что случилось с ее сыном!

— Тонинью… Я все еще не спал.

— Естественно.

— Что естественно?

— Ты должен нам помочь. Вчетвером искать легче, чем втроем. Пляж длинный.

— Тонинью…

— Мы заедем за тобой через десять минут.

И в трубке раздались гудки отбоя.

ГЛАВА 26

— Может, нам стоит заглянуть к Еве, — предложил Титу. — Норивал мог вернуться к ней.

— Норивал был счастлив с Евой, — добавил Орланду.

Вчетвером они шли по пляжу, только Флетч — в сандалиях. Он понимал, что не настолько акклиматизировался, чтобы на полуденном солнце идти босиком по раскаленному песку.

Тонинью, Титу и Орланду заехали за Флетчем на черном «галакси».

С тротуара у отеля маленький Жаниу Баррету с деревянной ногой молча наблюдал, как Флетч сел в машину и уехал.

До участка берега, куда, по расчету Тонинью, должно было вынести Норивала, они доехали довольно быстро, учитывая запруженные людьми и автомобилями дороги.

В одном месте не менее тысячи человек в изодранных карнавальных костюмах танцевали вокруг оркестра, разместившегося в кузове громадного грузовика, ползущего со скоростью несколько метров в час. Никогда еще Флетчу не доводилось видеть такого большого расхода человеческой энергии ради столь незначительного продвижения вперед.

По пути к пляжу они внимательно слушали радио.

О Норивале Пасаринью ничего не сообщали.

Пляж цвел яркими зонтиками, надувными матрацами. Куда ни посмотри, люди танцевали, бегали, купались, играли в футбол, выпивали, закусывали.

— Если человек умирает во время полового акта, — заметил Орланду, повернувшись к Флетчу, — ему гарантировано быстрое возвращение в жизнь.

— Для Норивала тем более, — поддакнул Титу.

Они шли вдоль кромки воды, лавируя меж распластанных тел, ища среди них Норивала, вынесенного на берег морем, но, возможно, принятого за спящего.

— А в Соединенных Штатах Америки придерживаются того же мнения? — поинтересовался Орланду.

— Не думаю, — ответил Флетч. — Я никогда не слышал там ничего подобного.

— Люди в Соединенных Штатах Америки не умирают во время полового акта, — подал голос Тонинью. — Они умирают, говоря о нем.

— Они умирают, рассказывая о нем своему психоаналитику, — рассмеялся Орланду.

— Да, да, — покивал Тонинью. — Они умирают, тревожась о том, смогут ли доставить женщине удовольствие.