– Да? Восстановят? На этой сволочной работе? Оно мне надо? Что? Нет, я ничего не сказала. Просто сказала, что адвоката у меня нет… Тем более по трудовому праву! – Галя принялась громко рыдать в трубку.

– Ты забыла, что я сам адвокат, хоть и не по трудовому праву, – Джонатан, похоже, усмехнулся в трубку. – Я буду у тебя в восемь, к тому времени непременно найду адвоката, и он решит это вопрос. Не вешай нос. Я буду в восемь.

Галя доехала на метро до своей остановки, бесцельно пошла по улице. При стрессе лучше всего помогает терапевтический шопинг. В «Хэррродс», что ли, смотаться? Тут бездна постигших ее бед открылась ей с новой силой. С работой-то – бог с ней, но теперь ей даже в «Хэрродс» нельзя! Как же она забыла про «Хэрродс», это же главный вопрос.

Галя нырнула с головой в сумку, но телефона там не было. Пришлось сесть в кафе, заказать кофе, чтобы спокойно, без суеты, выложить на столик зонтик, очечники, косметичку… уже три пары туфель – она все их забрала с работы… Хоть дурацкие бумаги больше не нужно с собой таскать, все какой-то позитив.

– Юрген, это я! Ты нашел мне адвоката?! Правда, нашел? Какой ты молодец!

– Галя, ты уже прилетела? Вчера? А почему не позвонила? Ну да, забыла… Я еле дождался, когда ты вернешься, а ты забыла! Я сегодня непременно приду.

«Это я понимаю, нормальный чувак… Ничего не забыл, все решит, как обещал. С “Хэрродсом”, что самое главное… А тот все: “трудовой адвокат, трудовой адвокат”… При этом сам адвокат. Он что, нетрудовой, что ли? Какая разница, трудовой, нетрудовой… Вот – Юрген. Сказал – сделал». – Галя определенно повеселела. Удовлетворенно собрав в сумку свой скарб, она махнула рукой официанту: счет, мол.

– А то я могла бы забыть и нечаянно уйти, не заплатив, и вам пришлось бы за мной бегать, представляете? – кокетливо сказала она кругленькому, наголо побритому юноше, у которого почему-то не было шеи.

Расплатившись, Галя повеселела еще больше и решила, что в порядке исключения можно пройтись и по магазинам Оксфорд-стрит. Отстой, конечно, а что делать, раз временно такие ограничения свобод и прав человека.

Вечером она тушила треску на огромной сковородке, прихлебывая белое винцо из «Селфриджез», когда в квартиру влетел Юрген, на ходу стягивая с себя пальто.

– Галя! С Новым годом! Ты приехала… Мне было так одиноко… Ужин готовишь, как славно!

– Погоди, погоди, – Галя выскользнула из рук Юргена, – на стол лучше накрывай, а то рыба уже перестоялась. Ты хорошего адвоката нашел?

– Конечно, держи его координаты, только не потеряй и ничего не забудь. Он ждет тебя завтра с утра. Ты сможешь подъехать к нему, это недалеко, на Портман-сквер? Точно сможешь? Если не сможешь, то хотя бы позвони. Не забудешь?

– Не забуду, спасибо, – Галя отхлебнула вина. Юрген – молодец. Все будет хорошо. И рыба почти не перестоялась…

– Чудная рыба, – доев, сказал Юрген. В коридоре задребезжал домофон.

– Ты ждешь кого-то? – мгновенно нахохлившись, спросил Юрген, а Галя…

Она вдруг вспомнила, что утром ее выгнали с работы… Она совсем забыла, что в восемь придет Джонатан… Она вдруг вспомнила про трусы…

– Это… Это… наверное, второй адвокат…. Да, второй адвокат, я просто забыла… Но твой наверняка лучше, – Галя бросилась к двери.

– Милая, как я соскучился.