|
Там он обвенчался наконец с Иваненко-Спиридоновой, и они вызвали Софью к себе. Вдруг мать ее внезапно умерла, и приемный отец остался один на один с приемной дочерью. Но, как я понял, отношения не сложились. Барышня Витте невзлюбила. К тому же он быстренько повстречал другую женщину. Витте поступил довольно порядочно: он взял Софью из Киева к себе в Петербург и обещал приданое. Как раз вовремя подвернулся Михаил Меринг и сделал предложение. Он состоит со своей женой в отдаленном родстве: их матери обе урожденные Иваненко. Но церковь брак разрешила, и Михаил увез Софью назад в Киев. Он уволился из Министерства финансов и начал операции с наследством. Для этих операций понадобились сначала акционерное строительное общество, а потом банк. И вот теперь до Витте стали доходить слухи, что Меринг ведет свои дела нечисто. И министр опасается, чтобы зять не втянул тестя-сановника в какие-нибудь аферы. У министра много врагов, и они охотно воспользуются любой сплетней, чтобы навредить ему. Поэтому я здесь.
Киевляне слушали внимательно. Хотя у Лыкова сложилось впечатление, что он не сказал им ничего нового… — Так что Афонасопуло надо найти, — подвел итог надворный советник. — Ах да, Афонасопуло, — спохватился полицмейстер. — Северин Янович, сведите нашего гостя с тем, кто занимается у вас дознанием об его пропаже. Я правильно помню, это Асланов? — Точно так, господин полковник. — Вот и проводите. Ничего не утаивать, оказать полное содействие. Алексей Николаевич еще, может быть, послужит чаяниям киевской полиции… Два сыщика вышли из громадного здания присутственных мест. Пристав объяснил, что идти им в соседний подъезд. Сыскное отделение помещалось на третьем этаже Старокиевского полицейского участка, что на углу Большой Владимирской и Большой Житомирской. Лыков спросил Желязовского: — Что за фамилия такая — Асланов? Он нерусский? — Из крымских татар. — А кто он по должности? — Тут, Алексей Николаевич, надобно пояснить. — Так поясните. — По штатам сыскного отделения, кроме меня, других чиновников не полагается. — То есть как? — удивился Лыков. — А кто ведет канцелярию, регистрацию и учет? — Городовые. — Не понял, простите. — Питерец остановился и прихватил киевлянина за рукав. — Что, и помощника даже нет? — Нет. Алексей Николаевич пригляделся к коллежскому асессору, потом отвел его в сторону. — Пожалуйста, сообщите мне весь ваш штат. — Двадцать три человека. Из них чиновник один я да еще два околоточных надзирателя. И двадцать городовых. — Простых городовых? Это и есть ваши сыщики? — Точно так. Четверо из них, так сказать, бюрократы. Один заведует столом личного задержания, другой — столом наблюдения и справок, третий — столом происшествий и регистрации, четвертый ведет все делопроизводство. — Сколько же они жалования получают за такую службу? — Двадцать пять рублей шестнадцать копеек в месяц. Лыков некоторое время обдумывал услышанное. Потом потряс головой: — Этого не может быть. — У нас может, Алексей Николаевич. — М-да… А остальные чем заняты? — Два околоточных руководят дознаниями. И шестнадцать городовых у них в прямом подчинении. На этих все: наружное наблюдение, агентурное осведомление, аресты и задержания, розыск похищенного, предупреждение преступлений. — Асланов — один из двух надзирателей? — Да. Я разбил сыскных городовых на отряды, каждым командует свой околоточный. |
