— Да, похоже, именно такая крупная птица и должна была свить здесь гнездо, уж больно уровень внедрения высокий и прикрытие отличное. Вы здесь уже полгода работаете, а мы только-только зашевелились. Если бы не… кое-какие обстоятельства…

— Например, утечка информации из Москвы.

— Нам намекнули… но в принципе — да, конечно, в вашем аппарате есть и наши люди.

— Наши — это чьи конкретно?

— А вы еще не выяснили?

— Российский легион?

— Российский легион лишь вершина айсберга, дорогой полковник, его военная основа, обеспечивающая устойчивость и охрану тайны, подводная же часть айсберга называется РВС — Реввоенсовет. Неужто не докопались?

— А зачем Реввоенсовету понадобились «зомби-генераторы»? Ведь у вас сила — Легион.

— Мы не хотим войны, — веско проговорил полковник, явно повторяя чьи-то слова. — Революцию можно совершить бескровно. Власть в стране менять не обязательно, достаточно изменить мировоззрение существующей власти, поменять ее программу.

— Понятно. Значит, вы — новые русские революционеры. Насколько мне помнится определение, революция — это способ перехода от исторически отжившей общественно-экономической формации к более прогрессивной, коренной качественный переворот во всей социально-экономической системе общества. Какая же формация вам кажется более прогрессивной, чем ныне существующая? Коммунистическая?

— Диктатура на базе коммунистических отношений. До сих пор идеалы коммунизма извращались всеми, кто приходил к власти, мы этого не допустим.

— Что ж, отличная идея. Можете сказать, чья?

— Существует председатель РВС…

— Джехангир?

Дубневич с неподдельным интересом посмотрел на малоподвижное лицо Ираклия.

— Вы знаете Джехангира? Браво! Но Мстислав Калинович — всего лишь командующий Легионом в масштабе государства, председатель Реввоенсовета — другой человек.

— А вы какое занимаете место в иерархии РВС?

— Я командую бригадой Легиона в Брянской области, имею звание генерала.

— Поздравляю. И зачем вы мне все это рассказываете, генерал? Надеетесь на сотрудничество? Вербуете?

Дубневич покачал головой.

— Еще день назад я бы предложил тебе сотрудничать с нами, полковник. Но обстоятельства изменились. Благодаря вмешательству «мстителей» и полковника Крутова в наши местные разборки наметилась нежелательная утечка информации о деятельности объекта…

— Лаборатории?

— Приходится принимать меры.

— То есть вызывать службу ликвидации?

— Мы называем ее командой «зачистки».

— Возглавляете команду тоже вы?

— Если этого требуют обстоятельства.

— Так что же, у меня нет никаких шансов? И вас не остановит, что я — полковник военной контрразведки ФСБ?

— Боюсь, что нет. Ведь вы просто исчезнете, а уж мы постараемся, чтобы тело не нашли.

— А если я соглашусь работать на вас?

Дубневич пристально глянул в глаза Федотова. Было видно, что он колеблется, что-то решает в уме.

— Хорошо, допустим, я сведу тебя с человеком, который решит твою судьбу, но только сначала ты отдашь мне похищенный «глушак» и представишь всю информацию о своей работе здесь.

— Тогда извольте выслушать встречные условия, генерал. Прежде всего вы отпускаете моих людей, сводите меня с тем человеком, от которого зависит моя судьба, а уж потом я отдам «глушак» и все остальное.