Обострившийся слух уловил звуки шагов нескольких человек. Действительно, к хозблоку подкрадывались сразу с трех сторон. Причем каждый из гостей тщательно прятался от остальных, что говорило о самостоятельности действий трех групп.

«Кажется, я снова в эпицентре пересекающихся интересов, — подумал Тарасов. — Хорошо бы использовать эту ситуацию».

Однако он был заперт и предпринять первым что-либо не мог. Надо было ждать начала действий гостей.

Шорох у входной двери. Звук вставляемого в замок ключа.

Шорох со стороны столовой: какие-то люди уже проникли в хозблок и направлялись к бытовке.

Глеб взял в правую руку монтировку, в левую — две облицовочных плитки, которые можно было использовать в качестве метательных пластин, встал за ящики справа от двери.

Скрип открываемого замка наружной двери.

Те, что уже были в здании хозблока, остановились у бытовки. И тотчас же дверь в бытовку — Глеб не поверил своим ощущениям! — беззвучно приоткрылась. В проеме сформировалась зыбучая тень. Тарасов поднял монтировку и едва удержал руку, услышав торопливый шепот:

— Капитан, это друзья! Мы хотим вас освободить! Быстро выходите отсюда!

Говорила женщина.

— Кто вы? — прошептал удивленный Глеб.

— Объясняться будем потом. За вами пришли две разные конторы, не считая нашу, надо использовать данное обстоятельство.

— Я тоже думал об этом.

— Вы знаете, что за вами охотятся из разных лагерей?

— Я это чувствую.

— Мария, время! — послышался другой шепот, мужской.

— Выходите, капитан, двигайтесь за нами.

Глеб выскользнул из бытовки, видя перед собой два сгущения темноты. Его плеча коснулась чья-то рука.

— Быстрее!

Дверь в бытовку закрылась. Тень поплотнее переместилась за спину Тарасова (мужик, и очень мощный!), вторая тень (женщина, уверенная, властная и тоже очень сильная) заскользила по коридорчику к столовой. Глеб поспешил за ней, настраиваясь на адекватное восприятие опасности.

Через несколько секунд они скрылись за открытой дверью столовой, замерли, прислушиваясь. Кто-то осторожно крался к двери бытовки со стороны главного входа, и еще какие-то люди подбирались к хозблоку со стороны мастерских.

— Сейчас сработает, — шепнул мужчина.

В тишине, царившей в корпусе хозблока, вдруг послышался стук в дверь: стучали из бытовки, где минуту назад сидел Тарасов, — а затем крики:

— Откройте! Эй, кто-нибудь, откройте! Я хочу в туалет!

Глеб понял, что включился оставленный Ираклием магнитофон.

— Лихо! — пробормотал он.

Ираклий похлопал его по плечу.

— Отвлекающий маневр. Уходим.

Они вылезли через окно столовой наружу, двинулись один за другим к воротам базы. Тарасов хотел было спросить, как освободители собираются выводить его за пределы части, но передумал. Они явно действовали по плану и знали, что надо делать.

Внезапно из хозблока донеслась приглушенная стрельба. Затем окна здания осветила вспышка взрыва. Дрогнула земля. С грохотом и звоном посыпались стекла. Из-за кустов жимолости, подступавших к хозблоку почти вплотную, вылетела огненная стрела, вонзилась в окно здания. Раздался еще один взрыв, за ним — вопли, мат и беспорядочная стрельба.

Из будки у ворот выскочили часовые. С двухсекундным запозданием взвыла сирена.

Глеб замедлил шаг.

— Не останавливайся, — взял его под локоть Ираклий. — Все нормально, им теперь не до нас. Они долго будут выяснять отношения друг с другом.

— Кто — они?

— Киллеры ЧК и ФАС.