Никифор схватился за оружие.

— Кажется, это опять они! Видите двоих у киоска? Это Жека и Лёнчик!

— Успокойся, — тронул его за плечо Тарасов, хотя ему самому снова начинали мерещиться знакомые лица. — Похоже, эти гады опять включили аппаратуру пси-воздействия. Надо выбираться отсюда, и побыстрей.

— Да я не возражаю, но уж очень этот тип похож… — Никифор бросил руку к пистолету, но встретил взгляд мальчишки и криво улыбнулся. — Вот досада, малыш, а?

Сергий еще раз погладил его по руке. Никифор прислушался к себе, закрыл глаза, посидел так немного, открыл. Глаза его стали круглыми.

— Кажется, отпустило… Действительно, никого нет…

Тарасов внимательно пригляделся к нему, посмотрел на Марию, ответившую ему понимающим взглядом. «Серебряный мальчик» каким-то образом снял с Никифора пресс внешнего пси-давления.

— А его можешь привести в сознание? — кивнул капитан на Дмитрия.

Сергий послушно погладил Булавина по руке.

Рука чуть вздрогнула, потом дернулось веко, затрепетали ресницы, Дмитрий пошевелился, глубоко вздохнул и открыл затуманенные глаза. Щеки его порозовели.

— Где я?

— Среди своих, — отозвался обрадованный Никифор. — Как самочувствие?

— Как после горного обвала… голова трещит… хотя нет, успокаивается. — Дмитрий огляделся. — Как я здесь очутился? На меня напал майор Дегтярев, новый начальник КОП, и дальше я ничего не помню…

— Это был я, — удрученно признался Никифор. — Принял тебя за своего напарника из ЧК. А ты меня за майора.

— Не может быть!

— Может, к сожалению. Вот Глеб расскажет.

Тарасов коротко объяснил Дмитрию, что произошло. Никифор виновато вздыхал и отводил глаза.

— Прости, Дима, я тоже поддался этому дьявольскому внушению.

— Так мы когда-нибудь друг друга перестреляем!

— Придется постоянно контролировать ситуацию и держаться вместе, — сказал Тарасов, — тогда не перестреляем. А сейчас ничего не чувствуешь?

Булавин прислушался к себе, нахмурился, выглянул в окошко джипа.

— За нами наблюдают?..

— Они снова включили «лунный свет» через «усилитель» храма.

— Так чего мы ждем? Пока в натуре не примчатся те, кто охотится за нами?

— Вот он! Наконец-то! — вдруг воскликнула Мария, стремительно выскакивая из кабины.

Сзади к джипу пристроилась зеленая «Мицубиси-Харизма», из которой вышел Ираклий с ребенком на руках. Мария бросилась к ним, обняла обоих, поцеловала ребенка в обе щеки, и они тут же втиснулись в кабину джипа.

— Еле оторвался, — сказал Ираклий, поздоровавшись со всеми за руку. — Но они буквально сидят на хвосте. Давайте расходиться.

— Кто висит? — нахмурился Никифор,

— Волкодавы «Зубра» и взвод киллерш отдельного батальона спецопераций ФАС.

— Этих я знаю, никого не пощадят.

— Знакомьтесь, — необычно нежным голосом сказала Мария, посадив мальчика, которого привез Ираклий, себе на колени. — Это мой сын Сергей.

— Наш сын, — мягко поправил ее Ираклий. — Он и пойдет с вами вместо Сергия.

В кабине джипа стало тихо. Все рассматривали сына Марии, действительно как две капли воды похожего на «серебряного мальчика». Разве что волосы у него были чуть потемнее, ближе к русому оттенку, да кожа на лице посмуглее, а так с ходу отличить их было невозможно: тот же овал лица, те же голубые глаза, носик-курносик, губки бантиком и роскошная улыбка чистой души.